Что представляет собой путь воина?

Путь воинов представляет собой совокупность идей, утвержденных шаманами Древней Мексики. Они выстроили эту структуру благодаря своей способности видеть энергию так, как она течет во Вселенной. Таким образом, путь воинов представляет собой наиболее гармоничное сочетание энергетических фактов - несократимых истин, определяемых исключительно направлением течения энергии во Вселенной. Дон Хуан категорически заявлял, что в пути воинов нет ничего такого, что можно было бы оспорить или изменить. Он являлся единственной в своем роде совершенной структурой, и любой, кто следовал по этому пути, овладевал энергетическими фактами, не допускающими ни возражений, ни рассуждений в отношении их действенности и значимости.

Дон Хуан сказал, что шаманы древности назвали эту структуру путем воинов, так как она охватывала все яркие возможности, с которыми воин может столкнуться на пути знания. В своих поисках таких возможностей эти шаманы были чрезвычайно внимательными и методичными. По словам дона Хуана, они действительно были способны включить в свои абстрактные построения все, что в человеческих силах.

Дон Хуан сравнил путь воинов с величественным сооружением, любой элемент которого является опорным; единственная функция каждого элемента заключается в том, чтобы поддержать душу воина в его роли инициированного шамана и сделать его движения легкими и исполненными значения. Он недвусмысленно заявил, что путь воинов был жизненно важным построением, без которого новообращенные шаманы затерялись бы в беспредельности Вселенной.

Дон Хуан назвал путь воинов венцом славы шаманов Древней Мексики. Он считал его их важнейшим вкладом, самой сутью их трезвости.

- Неужели путь воинов так невероятно важен, дон Хуан? - однажды спросил его я.

- «Невероятно важен» - это просто слова. Путь воинов - это все. Это воплощение умственного и физического здоровья. Я не могу объяснить этого иначе. То, что шаманы Древней Мексики создали такое построение, означает для меня, что они находились на вершине своего могущества, на пике счастья, в высшей точке радости.

Воин, - это нечто большее, чем просто принцип. Это образ жизни; этот образ жизни является единственным средством, сдерживающим страх, и единственным каналом, с помощью которого практик может обеспечить свободное течение своей деятельности. Без концепции воина было бы невозможно преодолеть все камни преткновения на пути знания.

Дон Хуан определял воина прежде всего как бойца. Это особое настроение, которому способствует намерение шаманов древности, и любой человек способен перейти к этому настроению.

- Намерение тех шаманов, - говорил дон Хуан, - было таким отточенным, таким мощным, что уплотняло структуру воина, хотя сам практик мог об этом даже не подозревать.

Коротко говоря, для шаманов Древней Мексики воин был настолько согласованной с протекающей вокруг него битвой, настолько бдительной боевой единицей, что в его чистейшей форме воину не нужно было ничего лишнего для того, чтобы выжить. Не было необходимости делать воину какие-либо подарки, ободрять его слова или действиями или пытаться утешать и воодушевлять его - все это уже встроено в структуру самого воина. Поскольку эта структура определялась намерением шаманов Древней Мексики, они заранее позаботились о том, чтобы в нее вошло все, что только может понадобиться. Окончательным результатом стал боец, сражающийся в одиночестве и обеспеченный в рамках его безмолвных убеждений всеми побудительными силами, необходимыми для продвижения вперед без жалоб и потребности в одобрении.

Лично мне концепция воина показалась захватывающей и, одновременно, одной из самых пугающих, с какими я когда-либо сталкивался. Я считал, что, если приму этот принцип, то он обратит меня в слепое подчинение, не оставив ни времени, ни возможности осмотреться, возразить или выразить недовольство. Высказывание жалоб было привычкой всей моей жизни, и, честно говоря, я готов был бороться не на жизнь, а на смерть, чтобы сохранить ее. Я считал высказывание недовольства признаком чувствительного, смелого и честного человека, не испытывающего колебаний при выражений своих убеждений, симпатий и антипатий. Если всему этому предстояло превратиться в боевую единицу, то я потерял бы больше, чем мог себе позволить.

Такими были мои невысказанные мысли. И все же я завидовал целеустремленности, спокойствию и безупречности воина. Одним из величайших средств, которыми воспользовались шаманы Древней Мексики для укрепления концепции воина, была идея отношения к смерти как к спутнику, наблюдающему за нашими поступками. Дон Хуан говорил, что, как только человек принимает этот принцип - пусть даже в самой мягкой форме, - возникает мост над пропастью, разделяющей наш мир повседневных занятий, и то, что находится впереди, но не имеет названия - то, что теряется в тумане и кажется несуществующим. Это нечто настолько неясно, что его нельзя использовать как точку отсчета, и все же оно есть, оно бесспорно существует.

Дон Хуан утверждал, что единственным существом на земле, способным пересечь этот мост, является воин: безмолвный в своей борьбе; неукротимый, так как ему нечего терять; работоспособный и действенный, так как ему предстоит обрести все.

Что нужно делать чтобы стать воином?

Встав на путь знания, человек постепенно осознает, что обычная жизнь для него навсегда осталась позади, что знание - страшная вещь, и средства обычного мира уже не могут его защитить. Поэтому, чтобы уцелеть, нужно жить по-новому. И первое, что необходимо сделать на этом пути, - захотеть стать вином. Важное решение и важный шаг. Путь знания не оставляет выбора - идти по нему может только воин.

К тому моменту, когда человек осознает устрашающую природу знания, он осознает и то, что смерть на этом пути - верный попутчик, незаменимый партнер, который всегда рядом. Смерть является главным фактором, превращающим знание в энергию в реальную силу. Прикосновением смерти завершается все, и все, чего она коснулась, становится силой.

На каждом повороте этого пути человек сталкивается с угрозой полного уничтожения, поэтому неизбежно начинает осознавать свою смерть. Без осознания смерти он останется только обычным человеком, совершающим механические действия. Он не убудет обладать мощью и способностью к концентрации, чтобы отведенное ему на этой земле время превратить в магическую силу

Поэтому, чтобы стать воином, человек должен прежде всего полностью осознать свою собственную смерть. Но простое беспокойство в связи с возможностью умереть ничего не дает, лишь заставляет замкнуться на себе. Поэтому необходима отрешенность. Тогда, идея неизбежности смерти не превращается в манию, а становится безразличной.

Для этого нужно отречься от всего. Однако, это не подразумевает то, что человек должен стать отшельником. Стать отшельником - значит потакать себе, своей слабости. Отшельник не отрекается, он насильно загоняет себя в пустыню, принуждая к затворничеству, или бежит от женщины, трудностей, полагая, что это спасет его от разрушительного действия сил жизни и судьбы. Но это - самообман. Только мысль о смерти может дать человеку отрешенность, достаточную, для того чтобы принуждать себя к чему бы то ни было, равно как и для того, чтобы ни от чего не отказываться. Но это - не страстная жажда, а молчаливая страсть, которую воин испытывает к жизни и ко всему, что в ней есть. Он знает, что смерть следует за ним по пятам и не даст ни за что зацепиться, поэтому он пробует всё, ни к чему ни привязываясь.

Отрешенный воин знает, что невозможно отвести смерть, и знает, что у него есть только одна поддержка - сила его решений. Воин должен быть, так сказать, мастером своего выбора. Он должен полностью понимать, что он сам целиком отвечает за свой выбор и, что если он однажды сделал, его, то у него нет больше времени для сожалений или упрёков в свой адрес. Его решения окончательны просто потому, что его смерть не дает ему времени привязаться к чему-либо.

И, таким образом, с осознанием своей смерти, своей отрешенности и силы своих решений воин размечает свою жизнь стратегически. Знание о своей смерти ведет его, делает его отрешенным и молчаливо страждущим, и сила его окончательных решений делает его способным выбирать без сожалений и то, что он выбирает, стратегически всегда самое лучшее. Поэтому он выполняет все со вкусом и страстной эффективностью.

Когда человек ведет себя, таким образом, то можно смело сказать, что он - воин, и что он достиг своего терпения. Когда воин достиг терпения, он на пути к своей воле. Он знает, как ждать. Его смерть сидит рядом с ним. Они друзья. Смерть загадочным образом советует ему, как варьировать обстоятельства и как жить стратегически. И воин ждет. Воин учится без всякой спешки, потому, что он знает, что он ждет свою волю. Однажды он добьется успеха в свершении чего-то, что обычно совершенно невозможно выполнить. Он может даже не заметить своего необычного поступка. Но по мере того, как он продолжает совершать необычные поступки, или по мере того, как необычные вещи продолжают случаться с ним, он начинает сознавать проявление какой-то силы, исходящей из его тела. Сначала она подобна зуду на животе или жжению, которое нельзя успокоить. Затем это становится болью, большим неудобством. Иногда боль и неудобство так велики, что у воина бывают конвульсии в течение месяца. Чем сильнее конвульсии, тем лучше для него. Отличной воле всегда предшествует сильная боль.

Когда конвульсии исчезают, воин замечает, что у него появляется странное чувство относительно вещей. Он замечает, что может, фактически, трогать все, что он хочет тем чувством, которое исходит из точки, находящейся в районе пупка. Это чувство есть воля, и когда он способен охватываться им можно смело сказать, что воин - достиг воли.

Но челоек может пойти еще дальше. Человек может научиться видеть. После того, как он научился видеть, ему не нужно больше быть ни воином, ни кем-либо другим. Став видящим, человек становится всем, сделавшись ничем. Он как бы исчезает, и в то же время он остается. В принципе он может заполучить все, что только пожелает, и достичь всего, к чему бы ни устремился. Но он не желает ничего, и вместо того, чтобы забавляться, играя обычными людьми, как безмозглыми игрушками, он растворяется среди них, разделяя их глупость. Единственная разница состоит в том, что видящий контролирует свою глупость, а обычный человек - нет. Став видящим, человек теряет интерес к своим ближним. Видение позволяет ему отрешиться от всего, что он знал раньше.

При этом, он не ужасается при мысли об отрешении от всего, что он знает. Напротив, его может ужасать одна только мысль о том, что впереди у него нет ничего, кроме рутинного повторения одних и тех же действий в течение всей жизни. Он ужасается при мысли о том, что он может стать похожим на человека, который из года в год выращивает зерно, и так до тех пор, пока силы не покидают его, и он не падает, подобно старому облезлому псу. Все его мысли и чувства, все, что в нем есть самого лучшего, принесено в жертву одному - добыче еды, произ-водству пропитания. Бессмысленная жертва, пустая трата времени - жить, чтобы питаться, и питаться ради жизни, и снова жить, чтобы питаться, и так - до самой смерти. Развлечения, придуманные людьми, как бы они при этом ни изощрялись, - всего лишь жалкие потуги забыться, не выходя за пределы порочного круга - питаться, чтобы жить, и жить, чтобы питаться...

Мы - люди, и наша судьба, наше предназначение - учиться ради открытия все новых и новых непостижимых миров. Люди еще только в самом начале пути. Видение доступно лишь безупречному воину, закалившему свой дух. Тогда научившись видеть, он узнает, что непознанным мирам нет числа и что все они - здесь, перед нами.

Кто такой воин?

Воин - это существо, живущее жизнью до краев наполненной исследованием бесконечных возможностей человеческого осознания, которые обычно никогда не исследуются; существо, отправляющееся, когда приходит время, в путешествие осознания, определяющееся как «переход к тотальной свободе».

Воин - это боец, сражающийся в одиночестве и обеспеченный в рамках его безмолвных убеждений всеми побудительными силами, необходимыми для продвижения к своей цели, без жалоб и потребности в одобрении.

Воин - это нечто больше чем просто принцип. Это образ жизни; этот образ жизни является единственным средством сдерживающим страх и единственным каналом, с помощью которого практик может обеспечить свободное течение своей деятельности.

Что означет быть воином?

Быть воином - это не значит просто желать им быть. Это, скорее, бесконечная битва, которая будет длиться до последнего момента. Никто не рождается воином, точно так же, как никто не рождается обычным человеком. Мы сами себя делаем тем или другим.

Когда человек выбирает путь воина, он становится полностью бодрствующим, в полной мере осознавая, что обычная жизнь навсегда оставлена позади. Средства обычного мира больше не являются для него щитами, и он должен выбрать новый способ жизни, если он хочет выжить.

Воин должен культивировать чувство, что у него есть все необходимое для этого экстравагантного путешествия, которым является его жизнь. В случае воина все, что для этого нужно, - это быть живым. Жизнь - это маленькая прогулка, которую мы предпринимаем сейчас, жизнь сама по себе достаточна, сама себя объясняет и заполняет. Понимая это, воин живет соответственно. Поэтому можно смело сказать, что опыт всех опытов - это быть воином.

Путь воина приводит человека в новую жизнь, и эта новая жизнь должна быть полностью новой. Он не может вносить в эту новую жизнь свои уродливые старые пути.

Мы делаем выбор только один раз. Мы выбираем быть воином или быть обычным человеком. Другого выбора просто не существует. Не на этой земле.

ОСНОВНЫЕ СОСТАВЛЯЮЩИЕ ПУТИ ВОИНА

Знание

Ничто не дается даром в этом мире, и приобретение знания - труднейшая из всех задач, с какими может столкнуться человек.

На земле не существует такого способа, которым можно было бы кому-либо или себе самому приказать накапливать знания. Дело это медленное, тело в надлежащее время и при надлежащих обстоятельствах безупречности само ускоряет накопление знания, без вмешательства желания.

Знание - это наиболее пугающая вещь, особенно для воина. Но если воин однажды принимает пугающую природу знания, то он отбрасывает саму возможность ужасаться. Знание для воина является чем-то таким, что приходит сразу, поглощает его и проходит.

Воин на пути к знанию

Человек идет к знанию так же, как он идет на войну - полностью пробужденный, полный страха, благоговения и безусловной решимости. Любое отступление от этого правила - роковая ошибка, и тот, кто ее совершит, непременно доживет до дня, когда горько пожалеет об этом.

Только выполняющий четыре условия - быть полностью пробужденным, полным страха, благоговения и безусловной решимости - застрахован от ошибок, за которые придется платить; лишь при этих условиях он не будет действовать наугад. Если такой человек и терпит поражение, то он проигрывает только битву, а об этом не стоит слишком сожалеть.

Любому, кто приступает к учению, приходится выкладываться настолько, насколько он способен, и границы обучения определяются собственными возможностями ученика. Именно поэтому разговоры на тему обучения лишены всякого смысла. Вставший на путь знания должен обладать огромным воображением. На этом пути, ничто не бывает таким ясным, как нам бы того хотелось.

Знание приходит, летя, как крупицы золотой пыли, той самой пыльцы, которая покрывает крылья бабочек. Так что для воина знание похоже на ливень, на пребывание под дождем из крупиц темно-золотой пыли.

Воины-путешественники должны любить знание в любой его форме.

Сила зависит лишь от того, какого рода знанием владеет человек. Какой смысл в знании вещей, которые бесполезны? Они не готовят нас к неожиданной встрече с неизвестным.

Только воин способен выстоять на пути знания. Ибо искусство воина состоит в сохранении гармонии и равновесия между ужасом человеческого бытия и сказочным чудом, что воин зовёт «быть человеком».

К тому моменту, когда человек осознает устрашающую природу знания, он осознает и то, что смерть на этом пути - верный попутчик, незаменимый партнер, который всегда рядом. Смерть является главным фактором, превращающим знание в энергию, в реальную силу. Прикосновением смерти завершается все, и все, чего она коснулась, становится Силой.

Осознание смерти

Единственным средством, сдерживающим отчаяние, является осознание смерти, как ключа к магической схеме существования. Осознание нашей смерти - единственная вещь, которая даёт нам силу вынести тяжесть и боль нашей жизни и боязни неизвестного. Для того, чтобы вывести, это осознание на передний план, воин должен совершить волевой акт, - иначе говоря, воин должен принять решение сделать это осознание свидетелем всех своих действий.

Преимущество магов перед обычными людьми заключается в том, что маги знают, что они, находятся на пути к смерти. Воину необходимо применить огромное усилие, чтобы обрести и поддерживать это знание с абсолютной ясностью.

Только принятие идеи смерти может дать воину отрешенность, достаточную для того, чтобы принуждать себя к чему бы то ни было, равно как и для того, чтобы ни от чего не отказываться. Он знает, что смерть следует за ним по пятам и не даст ему времени ни за что зацепиться, поэтому он пробует все, ни к чему не привязываясь.

Смерть - наш вечный попутчик. Она всегда находится слева от нас на расстоянии вытянутой руки, и смерть - единственный мудрый советчик, который всегда есть у воина. Каждый раз, когда воин чувствует, что все складывается из рук вон плохо и он на грани полного краха, он оборачивается налево и спрашивает у своей смерти, так ли это. И его смерть отвечает, что он ошибается и что кроме ее прикосновения нет ничего, что действительно имело бы значение.

Когда ты в нетерпении или раздражен, - оглянись налево и спроси совета у своей смерти. Масса мелочной шелухи мигом отлетит прочь, если смерть подаст тебе знак или если краем глаза ты уловишь ее движение или просто почувствуешь, что твой попутчик - всегда рядом и внимательно за тобой наблюдает.

Когда воина начинают одолевать сомнения и страхи, он думает о своей смерти. Мысль о смерти - единственное, что способно закалить наш дух.

Воин рассматривает себя как бы уже мертвым, поэтому ему нечего терять. Самое худшее с ним уже случилось, поэтому он ясен и спокоен. Если судить о нем по его поступкам, то никогда нельзя заподозрить, что он замечает все.

Воин всегда живет бок о бок со смертью. Воин знает, что смерть - всегда рядом, и из этого знания черпает мужество для встречи с чем угодно. Смерть - худшее из всего, что может с нами случиться. Но поскольку смерть - наша судьба и она неизбежна, мы - свободны. Тому, кто все потерял, нечего бояться.

Человек становится мужественным, когда ему нечего терять. Мы малодушны только тогда, когда есть еще что-то, за что мы можем цепляться.

Смерть не является врагом, хотя и кажется им. Смерть не разрушает нас, хотя мы и думаем, что это так. Смерть является единственным стоящим противником который у нас есть. Смерть - это вызов для нас; мы все рождены, чтобы принять этот вызов,- и обычные люди и воины. Воины знают об этом, обычные люди - нет. На первый взгляд может показаться, что жизнь, а не смерть явля-ется вызовом, но это не так. Жизнь - это процесс, посредством которого смерть бросает нам вызов. Смерть является действующей силой, жизнь - это арена действия. И всякий раз на этой арене только двое противников - сам человек и его смерть.

Мы, человеческие существа, вовсе не являемся теми, кто бросает вызов. Мы пассивны. Мы действуем только тогда, когда чувствуем давление смерти. Смерть задает темп для наших поступков и чувств и неумолимо подталкивает нас до тех пор, пока не разрушит нас и не выиграет этот поединок, или же пока мы не совершим невозможное и не победим смерть.

Воины побеждают смерть, и смерть признает поражение, позволяя магам стать свободными и навсегда избежать нового вызова.

Воин - всего лишь человек, просто человек. Ему не под силу вмешаться в предначертания смерти. Но его безупречный дух, который обрел силу, пройдя сквозь невообразимые трудности, несомненно способен остановить смерть. Можно сказать, что это - сговор, в который смерть вступает с тем, чей дух безупречен.

Последняя битва на земле

Смерть ожидает нас, и то, что мы делаем в этот самый миг, вполне, может стать нашей последней битвой на этой земле. Это называется битвой, потому что это - борьба. Подавляющее большинство людей переходит от действия к действию без борьбы и без мысли. Воин же, наоборот, тщательно взвешивает каждый свой поступок. И поскольку он очень близко знаком со своей смертью, он действует рассудительно, так, словно каждое его действие - последняя битва. Только дурак может не заметить, настолько воин-охотник превосходит своих ближних - обычных людей. Охотник с должным уважением относится к своей последней битве. И вполне естественно, что последний поступок должен быть самым лучшим. Это доставляет удовольствие и притупляет страх.

Воин должен сосредоточить внимание на связующем звене между ним и его смертью, отбросив сожаление, печаль и тревогу. Сосредоточить внимание на том факте, что у него нет времени. И действовать соответственно этому знанию. Каждое из его действий становится его последней битвой на земле. Только в этом случае каждый его поступок будет обладать силой. А иначе все, что человек делает в своей жизни, так и останется действиями глупца.

Поступки обладают силой. Особенно когда тот, кто их совершает, знает, что это - его последняя битва. В действии с полным осознанием того, что это действие может стать для тебя последней битвой на земле, есть особое всепоглощающее счастье.

Воин должен быть готовым и испытывать желание провести свою последнюю схватку здесь и сейчас. Однако он не делает это беспорядочно. В своей последней битве воин позволяет своему духу течь свободно и ясно. И когда он ведет эту битву, он знает, что воля его безупречна. И поэтому он смеется и смеется.

Воины рассматривают любой вид человеческих взаимодействий как поле боя, не важно, насколько те поверхностны или незначительны. На этом поле боя они применяют свою лучшую магию, свои основные усилия.

Дух воина не привязан ни к индульгированию, ни к жалобам, как не привязан он ни к победам, ни к поражениям. Единственная привязанность воина - битва, и каждая битва, которую он ведет, - его последняя битва на этой земле. Поэтому исход ее для него практически не имеет значения.

Воин настолько согласован с проходящей вокруг него битвой, что в его чистейшей форме, ему не нужно ничего лишнего, для того чтобы выжить.

Воины выигрывают свои битвы не потому, что они бьются головами о стены, а потому, что берут их. Воины прыгают через стены; они не разрушают их.

Несмотря на то, что битва является естественным состоянием для воина и что покой для него противоестественен, - это не означает совершение поступков, которыми движет индивидуальная или коллективная глупость или бессмысленное насилие. Битва для воина - это тотальная борьба против индивидуального «я», которое лишает человека его силы.

Воин умирает трудным способом. Его смерть должна бороться с ним. Воин не отдается смерти так просто. Каждое из действий воина становится его последней битвой на земле. Только в этом случае каждый его поступок будет обладать силой. А иначе все, что человек делает в своей жизни, так и останется действиями глупца.

В жизни воина не может быть пустоты. Его жизнь заполнена до краев. Все заполнено до краев, и все равнозначно. Для него нет ни побед, ни поражений, ни пустоты. Все заполнено до краев и все равно, и его борьба стоит его усилий.

Решение воина

Быть воином - это самый эффективный способ жить. Воин сомневается и размышляет до того, как принимает решение. Но когда оно принято, он действует, не отвлекаясь на сомнения, опасения и колебания. Впереди - еще миллионы решений, каждое из которых ждет своего часа. Это - путь воина.

В мире, где за каждым охотится смерть, нет времени на сожаления или сомнения. Время есть лишь на то, чтобы принимать решения. И не важно, в чем будут заключаться эти решения. Ничто не является более или менее серьезным и важным, чем что-то другое. В мире, где смерть - это охотник, не может быть маленьких или больших решений. Здесь есть лишь решения, которые мы принимаем перед лицом своей неминуемой смерти.

Когда воин принимает решение, он должен быть готовым умереть за них. Если он готов умереть, то не будет никаких ловушек, никаких неприятных сюрпризов и никаких ненужных поступков. Все должно мягко укладываться на свое место, потому что он не ожидает ничего.

Решить - означает то, что воин настроил свой дух и сделал его неуязвимым и он сделал всё возможное чтобы стать достойным знания и силы.

Для воина главнейшим правилом в жизни является выполнять свои решения столь тщательно, что ничто, случившееся в результате его действий, не может его удивить и уж тем более - истощить его силы. Быть воином, значит быть смиренным и алертным.

Надежда на то, что всегда есть время, делает человека робким, лишает решительности. В действиях такого человека не может быть того духа, той мощи, той неодолимой силы, которая присутствует в действиях того, кто знает, что сражается в своей последней битве на этой земле. Нерешительность заставляет цепляться только за то, что существует лишь в воображении. Она мешает нам испытать и полноценно использовать свою судьбу - судьбу людей.

В мире повседневной жизни человек может очень легко изменить слово или решение. Единственная не отменяемая вещь в обычном мире - это смерть. С другой стороны, в мире шаманов можно отменить обычную смерть, но не слово воинов. В мире воина нельзя изменить или пересмотреть решения. Однажды принятые, они остаются в силе навсегда.

Ответственность воина

Если воин что-то решил, он идёт до конца, но при этом непременно принимает на себя ответственность за то, что он делает. Что именно он делает - значения не имеет, но он должен знать, зачем он это делает, и действовать без сомнений и сожалений.

Разница между обычным человеком и воином состоит в том, что у воина нет времени, и он должен поступать соответственно. Обычный же человек, наоборот, уверен, что располагает всем временем этого мира и тоже, действует соответственно. Конечным результатом их поведения является то, что воин взвешивает каждый свой поступок, а обычный человек, нет.

Воин принимает ответственность за все свои действия, даже за самые пустяковые. Обычный человек занят своими мыслями и никогда не принимает ответственности за то, что он делает.

Воин может ходить куда угодно, но при этом, он должен отвечать за каждое своё действие. И на вечеринку или что-то в этом роде он отправляется лишь в том случае, если этого требует стратегическая линия его жизни. И это само собой подразумевает, что он находится в состоянии абсолютного контроля и осознанно совершает все действия, которые считает необходимыми.

Действие воина

Все действия воина должны быть актом магии. Актом, свободным от вторгающихся ожиданий, опасений неудачи, надежд на успех. Свободным от культа "Я". Всё что он делает должно быть импровизацией; магическим делом, в котором он свободно открывается импульсам бесконечного.

Хотя действия воинов и преследуют скрытую цель, но она не имеет ничего общего с личной выгодой. Обычный человек действует только тогда, когда есть возможность извлечь для себя какую-то пользу. Воины говорят, что они действуют не ради выгоды, но ради духа.

Воин - это человек, который очень аккуратно и осторожно относится к природе своих поступков. Его счастье - в том, что он действует с полным осознанием того, что у него нет времени. Поэтому во всех его действиях присутствует особая сила, в каждом поступке есть чувство.

Прикосновение воинов-путешественников очень лёгкое, хотя и совершенствуется. Рука воинов-путешествеников из тяжёлых железных тисков превращается в руку привидения, руку из осенних паутинок. Воины-путешественники не оставляют никаких отметок и следов. В этом - вызов для воинов-путешественников.

Единственно возможный для воина курс - это действовать неуклонно, не оставляя места для отступления. Он достаточно знает о пути воина, чтобы поступать должным образом, но его старые привычки и повседневная рутина жизни могут препятствовать ему на его пути.

Воин живет действием, а не думанием о действии или думанием о том, что он будет думать, когда закончит действовать.

Есть множество вещей, которые воин может делать в определенное время, из тех, которые несколько лет назад показались бы ему безумием. Сами по себе эти вещи не изменились, изменилось его представление о себе. Невозможное тогда стало вполне возможным сейчас.

Все, что делают воины, является следствием движения их точки сборки. И такие сдвиги зависят лишь от количества энергии, имеющейся в их распоряжении.

Воин никогда не уподобляется листу, отданному на волю ветра. Никто не может сбить его с пути. Намерение воина непоколебимо, его суждения - окончательны, и никому не под силу заставить его поступать вопреки самому себе. Воин настроен на выживание, и он выживает, выбирая наиболее оптимальный образ действия.

Воин не должен поддаваться ничему, даже собственной смерти. Он не идёт на поводу ни у кого и ни у чего; он сам по себе и всегда не доступен. Вовлекаясь во что-то, он всегда полностью осознаёт, что делает.

Есть три рода плохих привычек, которыми пользуются люди, сталкиваясь с необычными жизненными ситуациями. Во-первых, они могут отрицать очевидное и чувствовать себя при этом так, словно ничего не случилось. Это - путь фанатика. Второе - они всё принимают за чистую монету так, если бы знали, что происходит. Это - путь набожного человека. И третье - приходят в замешательство перед событием, когда мы или не могут ни искренне отбросить его, ни искренне принять. Это путь дурака. И четвёртый, - путь воина. Воин действует так, как если бы никогда ничего не случалось, потому что он ни во что не верит, однако же он все принимает за чистую монету. Он принимает не принимая, и отбрасывает, не отбрасывая. Он никогда не чувствует себя знающим, и в то же время, никогда не чувствует себя так, как если бы ничего не случалось. Он действует так, как будто он в полном контроле, даже если у него может быть сердце в пятки ушло. Если действуешь таким образом, то замешательство рассеивается.

Поскольку человеческое поведение управляется с помощью речи, то люди научились реагировать на так называемые синтаксические команды. Это особые поощряющие или просительные формулы. К ним относятся, например, ответы, которые каждый человек использует сам или получает от других - фразы типа "Нет проблем", "Плевое дело", "Это меня беспокоит", "Мог бы сделать и получше", "Мне это не по силам", "Я лучше всех", "Я самый плохой", "Я это переживу", "Я справлюсь", "Все будет хорошо" и так далее. Дон Хуан говорил, что маги всегда стремились придерживаться простого и действенного правила: избегать каких-либо форм деятельности, проистекающих из этих синтаксических команд.

Контролируемая глупость воина

Воин должен прежде всего знать, что его действия бесполезны, но он должен выполнять их, как если бы он не знал об этом. Это то, что называется контролируемой глупостью.

У воина нет ни чести, ни достоинства, ни семьи, ни имени, ни родины. Есть только жизнь, которую нужно прожить. В таких условиях контролируемая глупость - единственное, что может связывать его с ближними.

Ничто не имеет особого значения, поэтому воин просто выбирает какой-то поступок и совершает его. Но совершает так, словно это имеет значение. Его контролируемая глупость заставляет его говорить, что его действия очень важны, и поступать соответственно. В то же время он прекрасно понимает, что все это не имеет значения. Так что, прекращая действовать, воин возвращается в состояние покоя и равновесия. Хорошим было его действие или плохим, удалось ли его завершить - до этого ему нет никакого дела.

Воин может вообще не совершать никаких поступков. Тогда он ведет себя так, словно эта пассивность реально имеет для него значение. Он прав и в этом случае, потому что и это тоже контролируемая глупость.

Вопросы истины и лжи беспокоят обычного человека, ему важно знать, что правда, а что нет. Воину до этого ровным счётом нет никакого дела. Обычный человек по-разному действует в отношении того, что считает правдой, и того, что считает ложью. Ему говорят о чем-то: «Это правда». И он действует с верой в то, что делает. Ему говорят: «Это не правда». И он опускает руки, он не действует; или, если даже и действует, не верит в то, что делает, что не меняет сути. Воин действует, как если бы он знал, что он делает, даже когда на самом деле он не знает ничего. Воин действует безупречно в обоих случаях. Ему говорят: «Это правда». И он действует с полной ответственностью, и это - его делание. Ему говорят: «Это не правда». И он всё равно действует, также с полной ответственностью, и это - его неделание. Воин применяет неделание ко всему в мире.

Безупречность воина

Безупречность - означает делать лучшее, во что воин оказался вовлечён. Ключом к безупречности является чувство времени. Когда чувствуешь и действуешь как бессмертное существо, ты не безупречен. У бессмертного существа есть время для сом-нений, замешательства и страха, но представление о том, что в жизни есть время, - идиотизм. Нет бессмертных на этой земле.

Безупречность начинается с какого-нибудь простого действия, которое должно быть целенаправленным, точным и осуществляемым с непреклонностью. Повторяя такое действие достаточно долго, человек обретает несгибаемое намерение. А несгибаемое намерение может быть приложено к чему угодно. И как только оно достигнуто - путь свободен. Каждый шаг повлечёт за собой следующий и так будет до тех пор пока весь потенциал воина не будет реализован.

Всё в мире воина зависит от личной силы, а личная сила зависит от безупречности.

Воин никогда не бывает осажденным. Находиться в осаде означает, что имеешь какую-то личную собственность, которую могут подвергнуть осаде. У воина же ничего в мире нет, кроме его безупречности, а безупречности ничто угрожать не может. Однако в битве за собственную жизнь воин должен стратегически использовать все допустимые средства.

Безупречность, это не мораль, она только напоминает мораль. Безупречность - это только наилучшее использование нашего уровня энергии. Естественно, это требует и бережливости, и благоразумия, и простоты, и моральной чистоты, но прежде всего это подразумевает отсутствие саморефлексии. И хотя это напоминает выдержку из монастырского устава, но это не так. Маги говорят, что для того, чтобы управлять духом,- а под этим они подразумевают управление движением точки сборки,- необходима энергия. Единственная вещь, которая сберегает для нас энергию - это наша безупречность.

Ход жизни воина неизменен. Вызов в том, насколько далеко уйдет он по узкой дороге, насколько безупречным он будет в пределах этих нерушимых границ...

Быть безупречным

Быть безупречным - означает раз и навсегда выяснить для себя, чего ты хочешь в жизни, и тем самым поддержать свою решимость достигнуть этого. А потом делать всё от тебя зависящее и даже больше для того, чтобы воплотить в жизнь своё стремление. Если ты не решился ни на что, то просто-напросто в суматохе играешь с жизнью в рулетку.

Единственная свобода для воина состоит в том, что он должен быть безупречным. Безупречность является не только свободой, но и единственным способом вспугнуть человеческую форму. Потеря человеческой формы подобна спирали. Она дает воину свободу помнить себя как конгломерат полей энергии, а это, в свою очередь, делает его еще более свободным.

Не имеет значения, что именно кто-то говорит или делает. Сам воин при этом должен быть безупречным человеком. Нам требуется вся наша энергия и наше время целиком и полностью, чтобы победить весь этот идиотизм в себе. Только это имеет значение. Остальное не важно.

Воин не может быть ни беспомощным, ни испуганным, ни при каких обстоятельствах. У воина есть время только для безупречности, все остальное истощает его силу. Безупречность восполняет ее.

Намного легче двигаться в условиях максимального стресса, чем быть безупречным в обычных обстоятельствах. Воин в идеальных условиях - бумажный воин.

Воин всегда проверяет всё ли в порядке. Не потому, что он надеется выжить в предстоящем испытании, но потому, что это - часть его безупречного поведения.

Люди, как правило, не отдают себе отчета в том, что в любой момент могут выбросить из своей жизни все что угодно. В любое время. Мгновенно.

Смирение воина

Воин, зная о непостижимой тайне окружающего мира и о своём долге пытаться раскрыть её, занимает законное место среди тайн и сам себя рассматривает как одну из них. Следовательно, воин не знает конца тайны бытия, будь то тайна бытия камешка, муравья или его самого. В этом заключается смирение воина. Каждый равен всему остальному.

Смирение воина и смирение нищего - невероятно разные вещи. Воин ни перед кем не опускает голову, но в то же время он никому не позволит опускать голову перед ним. Нищий напротив, падает на колени и шляпой метёт пол перед теми, кого считает выше себя. Но тут же требует, чтобы те, кто ниже его, мели пол перед ним.

Уверенность в себе воина и самоуверенность обычного человека - это разные вещи. Обычный человек ищет признания в глазах окружающих, называя это уверенностью в себе. Воин ищет безупречности в собственных глазах и называет это смирением. Обычный человек цепляется за окружающих, а воин рассчитывает только на себя. Разница между этими понятиями огромна. Самоуверенность означает, что ты знаешь что-то наверняка; смирение воина - это безупречность в поступках и чувствах. Обычный человек цепляется за подобного себе человека, воин цепляется за бесконечность.

Воину следует быть предельно смирённым и не иметь ничего, что следовало бы защищать, даже свою собственную личность. Собственная личность должна быть защищённой, но не защищаемой.

Сущность воинов путешественников - это смирение и действенность. Он должен действовать не ожидая ничего в награду, и противостоять всему, что встаёт у него на пути.

Отрешённость воина

Только принятие идеи смерти может дать воину отрешенность, достаточную для того, чтобы принуждать себя к чему бы то ни было, равно как и для того, чтобы ни от чего не отказываться. Он знает, что смерть следует за ним по пятам и не даст ему времени ни за что зацепиться, поэтому он пробует все, ни к чему не привязываясь.

Действия людей не влияют на воина, потому что у него больше нет никаких ожиданий. Странный покой становится руководящей силой его жизни, он воспринял одну из концепций жизни воина - отрешенность.

Сама по себе отрешенность еще не означает мудрости, тем не менее является преимуществом, позволяя воину мгновенно переоценивать ситуацию и пересматривать свою позицию. Чтобы пользоваться этим дополнительным преимуществом адекватно и правильно, необходимо, однако, чтобы воин непрестанно сражался на протяжении всей своей жизни.

Иметь чувство отрешённости, значит, располагать на мгновение паузой для переоценки ситуации.

Воин - прежде всего охотник. Он учитывает все. Это называется контролем. Но, закончив свои расчеты, он действует. Он отпускает поводья рассчитанного действия, и оно совершается как бы само собой. Это - отрешенность.

Если воину суждено погибнуть, то это должно случиться в борьбе, а не в сожалении или чувстве жалости к себе. И не имеет значения, какой будет судьба, пока воин лицом к лицу встречает её с предельной отрешённостью.

Настроение воина

Воин сам формирует своё настроение. Он знает, что настроение воина не даёт цепляться за всякий вздор и позволяет оставаться чистым. Каждый из поступков следует совершать в настроении воина, иначе человек уродует себя и делает безобразным. В жизни, в которой не хватает этого настроения - отсутствует сила.

Воина можно ранить, но обидеть его - невозможно. Пока он находится в настроении воина никакой поступок кого бы то ни было из людей, не может его обидеть.

Для воина не существует ничего вне контроля. Он сводит к минимуму возможность возникновения непредвиденных ситуаций. Того, что люди называют случайностями, почти всегда можно легко избежать. Обычно непредвиденные вещи происходят с дураками, вся жизнь которых - сплошное разгильдяйство.

Утешение, небеса, страх - все это слова, которые создают настроения, которым человек учится, даже не спрашивая об их ценности. Так черные маги завладевают его преданностью.

Воин знает о своем ожидании и знает, чего он ждет. Когда он ждет, у него нет желаний и поэтому, какую бы малость он ни получил - это всегда больше, чем он может взять. Если он хочет есть, то справится с этим, потому что не страдает от голода. Если он ранен, то справится с этим, потому что не страдает от боли. Быть голодным или страдать от боли означает, что человек - не воин, и сила голода или боли может разрушить его.

Нет необходимости делать воину какие-либо подарки, одобрять его слова или действия или пытаться утешать или воодушевлять его - всё это уже встренно в структуру самого воина.

Воин знает - чтобы выжить, ему нужна кристальная чистота и абсолютная уверенность в себе.

Воин должен быть спокоен и собран и никогда не должен ослаблять своей хватки.

Воин никогда не бездельничает, никогда не торопиться.

Воин относится ко всему с уважением; он не идёт на пролом без необходимости.

Воин не теряет рассудка ни при каких обстоятельствах.

Достичь настроения воина - очень и очень непросто. Это - революция, переворот в сознании. Одинаковое отношение ко всему, будь то лев, водяные крысы или люди - одно из величайших достижений духа воина. Для этого необходима сила.

Внутреннее благополучие - это состояние, которое воин должен взлелеять и тщательно за ним ухаживать. Внутреннее благополучие - это не просто состояние. Это достижение, к которому нужно стремиться, которое нужно искать. Весь смысл заключается в том, чему именно человек уделяет внимание. Мы либо делаем себя жалкими и неблагополучными, либо делаем себя сильными - объем затрачиваемых усилий остается одним и тем же.

Воину совершенно необходимо воспитать в себе чувство лёгкости при столкновении с затруднительными ситуациями.

Осознавание воина

Воин живёт жизнью, в которой нет ничего важнее осознавания. Он должен избегать всего, что может причинить вред его телу или уму, либо ослабить их.

Обычный человек привык осознавать только то, что считает важным для себя. Но настоящий воин должен осознавать все и всегда.

Воин должен научиться отдавать себе отчет в каждом действии, сделать каждое действие осознанным. Ведь мы пришли сюда ненадолго, и времени, которое нам отпущено, слишком мало, действительно слишком мало для того, чтобы прикоснуться ко всем чудесам этого странного мира.

Тайна осознания

Воин думает только о тайне осознания, ибо только это имеет значение. Мы - живые существа, и смерть - наш удел, а осознание свое мы обязаны сдать туда, откуда оно получено. Но если нам удастся хоть чуть-чуть все это изменить, то какие тайны, должно быть, нас ожидают! Какие тайны!

Истинная тайна осознания переполняет нас. Эта тайна сочится сквозь все наши поры, мы буквально насквозь пропитаны тьмой и чем-то еще - невыразимым и необъяснимым. И относиться к самим себе поиному - безумие. Поэтому не следует стараться закрывать глаза на тайну внутри себя, пытаясь втиснуть ее в рамки здравого смысла или чувствуя к себе жалость.

Быть недоступным

Воин должен учиться быть доступным и недоступным на поворотах пути. Для воина бессмысленно непреднамеренно оказываться доступным в любое время, точно так же, как совершенно бессмысленно прятаться, когда все вокруг знают, что сейчас он прячется.

Для воина быть недоступным - значит прикасаться к окружающему его миру бережно. Съесть не пять перепелов, а одного. Не калечить растения лишь для того, чтобы сделать жаровню. Не подставляться без необходимости силе ветра. И, превыше всего, - ни в коем случае не истощать себя и других. Не пользоваться людьми, не выжимать из них все до последней капли, особенно из тех, кого любишь. Быть недоступным - значит сознательно избегать истощения, бережно относясь и к себе, и к другим людям.

Беспокойство неизбежно делает человека доступным, он непроизвольно раскрывается. Тревога заставляет его в отчаянии цепляться за что попало, а зацепившись, он уже обязан истощить либо себя, либо то, за что зацепился. Охотник-воин, с другой стороны, знает, что в его ловушки еще не раз попадет дичь, поэтому он не беспокоится. Беспокоиться - это значит становиться доступным, неосознанно доступным.

Быть недоступным - вовсе не означает прятаться или скрываться. И не означает, что нельзя иметь дело с людьми. Охотник-воин недоступен потому, что не выжимает из своего мира все до последней капли. Он слегка касается его, оставаясь в нем ровно столько, сколько необходимо, и затем быстро уходит, не оставляя никаких следов.

Воин-Охотник

Воин - это безупречный охотник, который охотится на силу; он не опьянен и не безумен, у него нет ни времени, ни желания добиваться чего-то обманом, лгать самому себе или совершать неверные действия - ставки слишком высоки. Ставками являются его безупречная и избавленная от излишеств жизнь, которую он так долго укреплял и совершенствовал. Он не собирается отбрасывать это, совершая какие-нибудь глупые просчеты или ошибочно принимая одно за другое.

Быть воином-охотником - значит не просто ставить ловушки. Охотник добывает дичь не потому, что устанавливает ловушки, и не потому, что знает распорядки своей добычи, но потому, что сам не имеет никаких распорядков. И в этом - его единственное решающее преимущество. Охотник не уподобляется тем, на кого он охотится. Они скованы жесткими распорядками, путают след по строго определенной программе, и все причуды их легко предсказуемы. Охотник же свободен, текуч и непредсказуем.

Воин - охотник, и как охотник он знает: мир создан для того, чтобы его использовали. И воин использует каждую частицу мира. Воин подобен пирату - он берёт всё, что хочет, и использует так, как считает нужным, и в этом он не признаёт никаких запретов и ограничений. Но в отличие от пирата, воин не чувствует себя оскорблённым и не возражает, если кто-то или что-то берет и использует его самого.

В охоте за силой воин действует так, словно у него есть план. Потому что он доверяет своей личной силе. Он твёрдо уверен в том, что она направит его действия в правильное русло. Воин безупречен, если он доверяет своей личной силе, не зависимо от того, мала она или огромна.

Сила

Открываясь знанию, человек попадает в лапы силы. Единственное средство, позволяющее ему уравновесить себя и сдержать напор, - это воля. Поэтому он должен воспринимать и действовать как воин. Только воин выживает на пути знания. В образе жизни воина кроится сила. Именно эта сила позволяет ему жить лучшей жизнью

Воин является, пленником силы. Пленником, у которого есть только один свободный выбор - действовать как безупречный воин, или действовать как осел. В конечном счете, воин не пленник, а раб силы, так как у него нет даже этого выбора. Он может действовать только безупречно, потому что действовать как осел для него будет равносильно смерти. Это вызовет опустошение и конец.

Воин знает - что бы обладать силой, нужно вести жизнь наполненную силой.

Воин никогда не поворачивается к силе спиной, не заплатив за проявленную к нему благосклонность.

Личная сила

Воспитание не имеет никакого значения. Всё, что определяет наш путь, называется личной силой. Личность человека - это суммарный объем его личной силы. И только этим суммарным объемом определяется то, как он живет и как умирает.

Что бы мы ни делали и кем бы ни являлись - всё это основывается на нашей личной силе. Если её достаточно, то всего одно сказанное нам слово может изменить всю нашу жизнь. А если её мало, то пусть даже будут раскрыты все сокровища мудрости - это ничего не даст.

Личная сила - это чувство. Что-то вроде ощущения удачи или счастья или энергетической наполнености. Можно назвать ее настроением. Воин - это охотник за силой. На нее необходимо охотиться и накапливать ее в течение целой жизни борьбы.

Ключом ко всему является свободное течение личной силы. Зная это воин отпускает себя, и позволяет своей личной силе течь, свободно сливаясь с силой мира.

Мы светящиеся существа. А для светящихся существ, значение имеет только личная сила. Во всём, что делает воин, нет никаких ступеней. Есть только личная сила.

Каждый имеет достаточно личной силы для чего угодно. В случае воина фокус состоит в том, чтобы отвернуть свою личную силу от своих слабостей и направить ее к своей цели воина.

Воинам рекомендуется не иметь никаких материальных вещей, на которых концентрировалась бы их сила, фокусироваться на духе, на действительном полете в неведомое, а не на тривиальных вещах. Каждый, кто хочет следовать пути воина, должен освободиться от страсти владеть и цепляться за вещи.

Воин должен быть безупречным и обязательно практиковать то, чему он учиться, а самое главное - быть целенаправленным и осторожным в поступках, чтобы не растратить понапрасну свою жизненную силу. Предварительным требованием для вхождения в любую из трёх стадий внимания является обладание жизненной силой, потому что без неё воин не может иметь ни направления, ни цели.

Смерть ждёт. Она ждёт всегда, и едва личная сила воина подходит к концу, смерть просто дотрагивается до него.

Вызов воина

Вызовом для воина означает, является приход к очень тонкому равновесию между положительными и отрицательными силами. Этот вызов не означает, что воин стремиться взять всё под контроль, а означает, что воин должен стремится встретить любую вообразимую ситуацию, ожидаемую и внезапную, с равной эффективностью. Быть совершенным в благоприятных обстоятельствах означает быть бумажным воином. Вызов воинов новичков в том, что они остаются позади. Вызов для зрелых воинов - в том, чтобы идти в неизвестное. Оба вызова являются захватывающими. Для воинов восхищение от того, что остаёшься, равно восхищению от того, что отправляешься в путь. Оба вызова равны, потому что оба состоят в выполнении священного долга.

Только воин может выстоять на пути знания. Воин не жалуется и ни о чем не сожалеет. Его жизнь - бесконечный вызов, а вызовы не могут быть плохими или хорошими. Вызовы - это просто вызовы.

Основное различие между воином и обычным человеком заключается в том, что воин все принимает как вызов, тогда как обычный человек принимает все как благословение или проклятие.

Уравновешенность

Воин берет свою судьбу, какой бы она ни была, и принимает ее в абсолютном смирении. Он в смирении принимает себя таким, каков он есть, но не как повод для сожаления, а как живой вызов. Поэтому он начинает с уверенности, что его дух неуравновешен, а затем, с полным осознанием, но без спешки и медлительности, он делает всё лучшее, чтобы его уравновесить.

Воин знает, что измениться он не может. Но хотя ему это прекрасно известно, он все же пытается изменить себя. Это единственное преимущество, которое воин имеет перед обыкновенным человеком. Воин не испытывает разочарования, когда, пытаясь измениться, терпит неудачу.

Каждому воину для страховки необходимы умеренность и сила. Вот почему он должен предельно внимательно ознакомиться с путем воина или способом жить как воин. Это клей, который соединяет все в, мире магии. Мало-помалу воин должен выковывать и развивать его. Без устойчивости и способности держаться на плаву, воину невозможно выстоять на пути знания.

Внутренняя сила суть чувство равновесия, ощущение почти полного безразличия и лёгкости, но прежде всего - естественная и глубокая склонность к исследованию и пониманию. Такую совокупность черт характера новые видящие назвали уравновешенностью.

Выбор воина

Маги древней Мексики были уверены, что выбор, как его понимают люди, - это необходимое условие познаваемости человеческого мира. Но в то же время выбор представляет собой и добровольную интерпретацию чего-то, что обнаруживает наше осознание - когда оно находит смелость выйти за пределы обыденного и нарушить существующую со всеобщего молчаливого согласия добровольную интерпретацию этой части реальности в качестве "нашего мира". Человеческие существа страдают от невозможности сделать правильный выбор, потому что им кажется, будто противоборствующие внешние силы влекут их сразу во всех направлениях. Искусство магов заключается не в способности делать правильный выбор, а в том, чтобы оказаться достаточно чувствительным и вовремя согласиться с вариантом предложенным им бесконечностью.

Для воинов-путешественников выбор фактически не действие по выбиранию чего-то, а скорее действие по изысканному, безмолвному согласию с просьбами бесконечности. Выбирает бесконечность. Искусство воина-путешественника в том, чтобы обладать способностью двигаться по малейшему намёку; искусство безмолвно соглашаться с каждой командой бесконечности. Для этого воину-путешественнику нужна отвага, сила, и прежде всего, трезвость. Все эти три качества, вместе взятые, дают в результате изысканность в действиях.

Невозможно объяснить, что такое намерение бесконечности, и всё же, оно здесь, такое же осязаемое, как ты и я. Маги говорят, что это дрожание воздуха. Преимущество магов заключается в том, что им известно о существовании дрожания воздуха и они уступают ему без каких-либо колебаний. Для магов оно является чем-то не допускающим ни обдумывания, ни удивления, ни предположений. Они знают, что у них есть единственная возможность - слиться с намерением бесконечности. И они просто делают это.

Стратегия воина

Воин может ходить куда угодно. И на вечеринку или что-то в этом роде воин отправляется лишь в том случае, если этого требует стратегическая линия его жизни. И это само собой подразумевает, что он находится в состоянии абсолютного контроля и осознанно совершает все действия, которые считает необходимыми.

Маги ничего не держат при себе. Маневр магов заключается в том, чтобы таким образом делать себя пустыми. Это ведёт их к сдаче крепости своего "я".

Личная история

То чем является личная история можно проиллюстрировать на примере отношения отца к сыну. Отец знает о сыне все. Поэтому он для него - как раскрытая книга. Он знает, кто такой его сын, что из себя представляет, и чего он стоит. И нет на земле силы, которая могла бы заставить его изменить свое отношение к нему. У каждого, кто знает того или иного человека, сформировался определенный образ его личности. И любым своим действием он как бы подпитывает и еще больше фиксирую этот образ. Личная история постоянно нуждается в том, чтобы ее сохраняли и обновляли. Поэтому человек рассказывает своим друзьям и родственникам обо всем, что он делает. Но, если бы у него не было личной истории, надобность в объяснениях тут же отпала бы. Действия такого человека не могли бы никого рассердить или разочаровать, а самое главное - он не был бы связан ничьими мыслями. В этом смысле можно с уверенностью сказать, что плохо то, что те, кто хорошо знают человека, воспринимают его личность как вполне определенное явление. И как только с их стороны формируется такое к нему отношение, он уже не в силах разорвать путы их представлений о тебе.

Наш выбор ограничен: либо мы принимаем, что все - реально и определенно, либо - нет. Если мы выбираем первое, то в конце концов смертельно устаем и от себя самих, и от всего, что нас окружает. Если же мы выбираем второе и стираем личную историю, то все вокруг нас погружается в туман. Это восхитительное и таинственное состояние, когда никто, даже ты сам, не знает, откуда выскочит кролик.

Когда отсутствует какая бы то ни было определенность, мы все время начеку, мы постоянно готовы к прыжку. Гораздо интереснее не знать, за каким кустом прячется кролик, чем вести себя так, словно тебе все давным-давно известно.

Воину нравится полная свобода неизвестности. Никто не знает его с полной определенностью, как, например, многие знают своё окружение.

Шаг за шагом, постепенно, воин стирает все вокруг себя до тех пор, пока не останется ничего гарантированного, однозначного или очевидного. Присутствует в этом ложь или нет - ему до этого дела нет. Ложь существует только для тех, у кого есть личная история. Личной историей становится лишь то, что знает не только воин, но и кто-нибудь другой.

Если у человека нет личной истории, то все, что бы он ни сказал, ложью не будет. Беда обычного человека в том, что он вынужден всем все объяснять, и в то же время он хочет сохранить ощущение свежести и новизны от того, что делает. Но оно исчезает после того, он рассказал кому-нибудь обо всем, что сделал, поэтому чтобы продлить его, обычный человек зачастую вынужден выдумывать.

У воина нет личной истории. В один прекрасный день он обнаруживает, что в ней нет никакой нужды, и разом избавляется от нее. Так же, как от привычки выпивать или любой другой привычки. Он знает, что всю личную историю следует стереть для того, чтобы освободиться от ограничений, которые накладывают на нас своими мыслями другие люди.

Неделание личной истории состоит в рассказывании бесконечных историй, в которых нет ни слова о тебе реальном.

В помощь стиранию личной истории воин, должен практиковать три техники. Они заключаются в избавлении от чувства собственной важности, принятии ответственности за свои поступки и использовании смерти как советчика. Без благоприятного эффекта этих техник стирание личной истории может вызвать в воине неустойчивость, ненужную и вредную двойственность относительно самого себя и своих поступков.

Страх

Страх - одна из величайших сил в жизни воинов, потому что он заставляет их учиться. Поэтому - подлинным искусством воина является умение уравновесить ужас и удивление.

Воина никогда не беспокоит его страх. Вместо этого он думает о чудесах видения полей энергии! Все остальное - пустяки, пустые украшения.

Мысли и поступки обычного человека навсегда зафиксированы в терминологии обычных людей. Это рабство. Воин, с другой стороны, свободен от всего этого. Свобода стоит дорого, но цена не невозможна. Поэтому бойтесь своих тюремщиков, своих учителей. Не тратьте времени и сил, боясь свободы.

Страхи перед знанием - дело обычное; все мы им подвержены, и тут ничего не поделаешь. Однако каким бы устрашающим ни было учение, еще страшней представить себе человека, у которого нет знания.

Воля

Секрет светящихся существ заключается в том, что у них есть кое-что такое, что почти никогда не используется, - воля. Уловка шаманов - это та же уловка обычного человека. У обоих есть описание мира. Обычный человек поддерживает свое при помощи разума, а шаман - при помощи воли. Оба описания имеют свои законы, и эти законы поддаются восприятию. Но описание шамана гласит, что воля более всеобъемлюща, чем разум. Воин позволяет себе воспринимать и поддерживать оба описания - мира разума и мира воли. Это единственный способ использовать повседневный мир как вызов и как средство накопить достаточно личной силы для обретения целостности самого себя. Целостность самого себя - очень таинственное дело. Нам нужна лишь малая часть ее для выполнения сложнейших жизненных задач. Но когда мы умираем, мы умираем целостными. Шаман задается вопросом: если мы умираем с целостностью самих себя, то почему бы тогда не жить с ней?

То, что маги называют волей, является проводником нашей энергии для создания чего бы то ни было в пределах возможного. Невозможно определить, где находятся эти пределы, но на уровне светящихся существ их диапазон настолько велик, что напрасно и пытаться установить их; поэтому можно сказать, что воля способна преобразовать энергию светящегося существа во что угодно.

Воля, есть сила внутри нас самих. Это не мысль, не предмет, не желание. Воля - это то, что заставляет воина побеждать, когда его рассудок говорит ему, что он повержен. Воля - это то, что делает его неуязвимым. Воля - это то, что позволяет шаману пройти сквозь стену, сквозь пространство, в бесконечность.

У воина нет никаких ограничений. Его ощущение импровизации является таким острым, что он может создавать мысленные концепции из ничего, однако это не просто пустые построения, но скорее нечто действенное, прагматичное.

Воля может быть представлена в виде максимального контроля свечения тела как энергетического поля, или о ней можно говорить как об уровне профессионализма или как о таком состоянии бытия, которое внезапно входит в повседневную жизнь воина в определённое время. Она ощущается как сила, излучаемая из средней части тела вслед за моментом абсолютной тишины, или сильного ужаса, или глубокой печали, потому что счастье слишком опустошает, и не даёт воину концентрации, требуемой, чтобы использовать свечение тела и обратить его в молчание.

Видение

Когда видишь поля энергии, человеческие существа выглядят как световые волокна, похожие на белую пятину, очень тонкие. Они тянутся от головы к пупку, и человек похож на яйцо из текучих волокон; руки и ноги подобны светящимся протуберанцам, вырывающимся в разные стороны. Когда воин научится видеть, он увидит, что человек - это светящееся яйцо, будь он нищий или король. А что можно изменить в светящемся яйце? Что?

Обычный человек является либо победителем, либо побежденным и, в соответствии с этим, становится преследователем или жертвой. Эти два состояния превалируют у всех, кто не видит. Видение рассеивает иллюзию победы, поражения или страдания.

Глубочайший изъян незакаленных воинов заключается в том, то они стремятся забыть о чудесности того, что они видят. Их потрясает сам факт того, что они видят, и они начинают верить, что все дело в их собственной гениальности. Чтобы одолеть почти непобедимую вялость человеческого состояния, закаленный воин должен быть безукоризненным. То, что воины делают с тем, что видят, намного важнее самого видения.

Цель воина

Воин приходит в мир для того, чтобы учиться и результате тренировки стать отрешённым наблюдателем, постичь тайну нашего бытия и насладится торжеством знания нашей истинной природы. В этом - высшая цель новых видящих. И не каждому из воинов дано её достичь.

Путь воина являет собой противоположность образу жизни современного человека, и в этом - главная опасность этого пути. Современный человек покинул пределы неизвестного и таинственного, утвердившись в функциональном. Повернувшись спиной к миру предчувствия и торжества достижения, он с гоовой погрузился в мир тоскливой повседневности.

И шанс вернуться в мир тайны иногда становиться слишком тяжёлым испытанием для воина. И воин не выдерживает. Он попадает в ловушку захватывающих приключений в неизвестном. И забывает о поиске свободы, забывает о том, что должен быть отрешённым наблюдателем. Воин тонет в неизвестном. Воин становиться жертвой любви к неизвестному.

Чтобы стать отрешённым наблюдателем, необходимо прежде всего понять вот что: каким бы ни был наблюдаемый нами мир и чем бы мы сами в нём не являлись, всё это - лишь результат фиксации в определённом месте сдвинутой туда точки сборки.

Единственное предприятие, достойное воина - это свобода. Любое иное предприятие - фальшивка.

Воин знает, что он ждет, и он знает, чего он ждет, и, пока он ждет, он насыщает свои глаза миром. Для воина окончательное выполнение его задачи является наслаждением, радостью бесконечности.

Мир воина

Для обычного человека мир кажется странным своим свойством либо нагонять скуку, либо быть с ним не в ладах. Для воина мир странен, потому что он огромен, устрашающ, таинствен, непостижим. Воин должен с полной ответственностью отнестись к своему пребыванию здесь - в этом чудесном мире, сейчас - в это чудесное время.

Вещи, которые делают люди, ни при каких условиях не могут быть более важными, чем мир. И, таким образом, воин относится к миру как к бесконечной тайне, а к тому, что делают люди, - как к бесконечной глупости.

Мир людей поднимается и опускается, и люди поднимаются и опускаются вместе со своим миром. Воинам незачем следовать за подъемами и спусками их ближних. Искусство магов состоит в том, чтобы быть вне всего и быть незаметным. И самым главным в искусстве магов является то, чтобы никогда не расточать понапрасну свою силу.

Единственный доступный воину мир - это мир людей, и этот мир он не может покинуть по собственной воле. Воин - человек! Дух показывает ему мир счастья, где между вещами нет различия, потому что там некому спрашивать о различии. Но это не мир людей. Дух вытряхивает воина оттуда и показывает ему, как человек думает и борется. Вот это - мир людей! И быть человеком - значит быть обреченным на этот мир. Воин не имеет нахальство полагать, что может выбирать между мирами, это была бы только самонадеянность. Для него существует лишь один единственный мир. И он понимает что мы - люди, должны безропотно следовать миру людей.

Вера воина

Воин должен быть текучим и изменяться в гармонии с окружающим миром, будь это мир разума или мир воли. Реальная опасность для воина возникает тогда, когда выясняется, что мир - это ни то и ни другое. Считается, что единственный выход из этой критической ситуации - продолжать действовать так, как если бы ты верил. Секрет воина в том, что он верит, не веря. Разумеется, воин не может просто сказать, что он верит, и на этом успокоиться. Это было бы слишком легко. Простая вера устранила бы его от анализа ситуации. Во всех случаях, когда воин должен связать себя с верой, он делает это по собственному выбору. Воин не верит, воин должен верить.

Смерть - это необходимая добавка к «должен верить». Без осознания смерти все становится обычным, незначительным. Мир потому и является неизмеримой загадкой, что смерть постоянно выслеживает нас. Без осознания присутствия нашей смерти нет ни силы, ни тайны. Долг верить, что мир таинствен и непостижим, - это выражение самого глубокого предрасположения воина.

Безжалостность магов

Воин, всегда настороже, чтобы не попасть в ловушку негибкого человеческого поведения. Воин всегда магичен и безжалостен, это скиталец с самыми утонченными вкусами и манерами, чья задача - все больше оттачивать свои острые края, маскируя их при этом так, чтобы никто не мог заподозрить его в безжалостности.

Воины не способны чувствовать сострадание, потому что они не испытывают жалости самим себе. Без движущей силы самосожаления сострадание бессмысленно. В известном смысле для воина всё начинается и заканчивается собой. Однако контакт с абстрактным приводит его к преодолению чувства собственной важности. Затем его «я» становится абстрактным и неличным.

Безжалостность, будучи особым положением точки сборки, проявляется у магов через глаза. Они становятся как бы покрытыми тонкой мерцающей пленкой. У магов лучистые глаза. Чем больше они сияют, тем более безжалостным является маг. Когда точка сборки сдвинется к месту без жалости, глаза начинают излучать свет. Чем прочнее фиксируется точка сборки в этом новом положении, тем лучистее становятся глаза.

Жалость к себе не совместима с силой. В настроении воина преобладают полный самоконтроль и абсолютное самообладание, соединённые с отрешённостью, то есть с полным самоотречением.

Воины путешественники не жалуются. Они принимают любое испытание со стороны бесконечности. Испытание есть испытание. Оно безлично. Его нельзя принимать как проклятие или милость. Воин-путешественник или принимает вызов и выигрывает, или гибнет. Лучше победить - так побеждай!

В жизни воина нет места для жалости к себе. Никто ничего не делает, ни с кем, и тем более - с воином.

Для магов безжалостность - это не жестокость. Безжалостность - это противоположность жалости к самому себе и чувству собственной важности. Безжалостность - это трезвость.

Дисциплина магов

Под дисциплиной маги не подразумевают суровый распорядок дня. Дисциплина, так как её понимают маги не сводиться к тому, чтобы вставать в полшестого и до посинения обливаться холодной водой. Маги понимают под дисциплиной способность спокойно противостоять неблагоприятным обстоятельствам, не входящим в наши расчёты. Для них дисциплина - это искусство, искусство неуклонно противостоять бесконечности, не потому, что он маг силён и несгибаем, а потому, что он исполнен благоговения.

Дисциплина делает сверкающую оболочку осознания невкусной для летуна. Если нагрузить разум дисциплиной, то чужеродное устройство улетучивается, благодаря чему, маг полностью убеждается в инородности разума. Так происходит до тех пор пока разум летуна не улетучивается навсегда.

Совершенно безразлично насколько хороший ты читатель и как много прекрасных книг ты можешь прочесть. Важно то, что ты достаточно дисциплинован, чтобы читать то, чего тебе читать не хочется. Трудности овладением искусства мага состоит в том, от чего ты отказываешься, а не в том, что приемлешь.

Печаль и боль

Маги верят, что во вселенной существует печаль, подобная силе, свету, намерению, и что эта вечная сила воздействует на магов с особой остротой, так как у них уже нет защитных щитов. Они не могут укрыться за спинами своих друзей или уйти с головой в занятия. Они не могу прятаться за любовью или ненавистью, за счастьем или несчастьем. Они на могут укрыться ни за чем. Маги отличаются тем, что печаль для них абстрактна. Она не приходит от тайных желаний или нехватки чего-то или от чувства собственной важности. Это исходит из самой бесконечности.

Воин признает свою боль, но не индульгирует в ней. Поэтому настроение воина, который входит в неизвестность, - это не печаль. Напротив, он весел, потому что он чувствует смирение перед своей удачей, уверенность в том, что его дух неуязвим, и, превыше всего, полное осознание своей эффективности. Радость воина исходит из его признания своей судьбы и его правдивой оценки того, что лежит перед ним.

Воин не может больше плакать, и единственным выражением боли является дрожь, приходящая откуда-то из самых глубин Вселенной, как если бы одна из эманаций Орла была болью, и, когда она достигает воина, дрожь воина бесконечна.

Если воин нуждается в утешении, он просто выбирает любого человека и рассказывает ему о своих трудностях. В конечном счете, воин не ищет ни понимания, ни помощи. Говоря, он просто облегчает свою ношу. Но это при условии, что у воина есть талант к разговору. Если у нет такого таланта, то он не говорит ни с кем. Воин признает свою боль, но не индульгирует в ней.

Человек, любой человек, заслуживает всего, что составляет человеческую судьбу, - радости, боли, печали и борьбы. Но природа поступков человека не имеет значения, если он действует как подобает воину. Если дух его разрушен, ему нужно просто укрепить его - очистить и сделать совершенным.

Воин знает, что он только человек. Его единственное сожаление заключается в том, что жизнь коротка и он не успеет прикоснуться ко всему, что ему нравится. Но и это для него не проблема; это просто сожаление.

Ход жизни воина неизменяем. Вопрос лишь в том, насколько далеко уйдёт он по узкой дороге, насколько безупречным он будет в этих нерушимых границах. Если на его пути встречаются препятствия, воин стремиться безупречно преодолеть их. Если на своей тропе он встречает невыносимые трудности и боль, он плачет, и все его слёзы, вместе взятые, не смогут сдвинуть линию его судьбы даже на толщину волоска.

Воин имеет право на состояние глубочайшей печали, но печаль даётся ему лишь для того, чтобы заставить его смеяться.

Достижение воина

Если воин в чем-то добивается успеха, то этот успех должен приходить мягко, пусть даже с огромными усилиями, но без потрясений и навязчивых идей.

Кубический сантиметр удачи

Кубический сантиметр удачи. Он появляется время от времени перед носом каждого из нас, независимо от того, ведем мы жизнь воина или нет. Различие между обычным человеком и воином состоит лишь в том, что воин знает о кубическом сантиметре удачи, и знает, что одна из задач воина - быть всегда наготове, всегда ждать. Поэтому когда кубический сантиметр удачи появляется в пределах его досягаемости, воин хватает его, так как ждал этого момента и готовился к нему, развивая необходимую быстроту и ловкость. Удача, везение, личная сила - не имеет значения, как мы это назовем, - штука занятная. Вернее, это даже не то чтобы какая-то штука, а скорее - некое положение вещей, что-то вроде такого маленького абстрактного хвостика, который возникает перед самым нашим носом и принимается призывно вилять, как бы приглашая его схватить. Но обычно мы слишком заняты делами, или слишком глубоко погружены в очень умные мысли, или попросту слишком тупы и ленивы для того, чтобы осознать: этот хвостик - хвостик удачи. Воин же все время собран и находится в состоянии полной готовности, у него внутри - словно сжатая пружина, и ум его всегда готов проявить максимум сообразительности, чтобы в мгновенном броске ухватить этот хвостик удачи.

Сила всегда открывает воину кубический сантиметр шанса. Искусство воина состоит в том, чтобы быть непрерывно текучим, иначе он не успеет ухватиться за этот шанс.

Отдать долг

Воины-путешественники непринуждённо, щедро и с необычайной легкостью воздают за любое оказанное им расположение, за любую услугу. Таким образом, они снимают с себя ношу невыполненного долга.

Единственным достоинством воина-путешественника в том, чтобы поддерживать память обо всём, что на него повлияло, чей единственный способ сказать "спасибо" и "до свидания" с помощью магического действия - хранить в своём безмолвии всё, что любил.

Если воин хочет отдать долг за все то добро, которое для него сделали, и у него нет возможности сделать это по отношению к конкретному человеку, который когда-то помог ему, он может сделать свой вклад в человеческий дух. Это может быть очень немного, но сколько бы он ни вложил, этого всегда будет более чем достаточно.

Любовь воина

Воин не отправляется в неизвестное, побуждаемый алчностью. Алчность работает только в мире обычной жизни. Но чтобы в леденящем душу одиночестве пуститься в странствие по немыслимым пространствам иных миров, требуется нечто повнушительнее алчности. Любовь. Нужна любовь к жизни, к миру, к авантюре, к тайне. Нужно обладать неиссякаемой любознательностью и огромной смелостью.

Жизнь воина ни в коем случае не может быть холодной, одинокой или лишённой чувств. Потому что она основывается на любви, преданности и посвящении тому, кого он любит. Любовь воина - это мир, эта Земля. Жизнь его наполнена до краёв, и его состояние, где бы он ни был, будет изобильным. Воин ходит по тропам своей любви, и где бы он ни находился, он полный. Только если любишь эту Землю с несгибаемой страстью, можно освободится от печали. Воин всегда весел, потому, что его любовь неизменна. И его возлюбленная - Земля - обнимает его и осыпает невообразимыми дарами. Печаль - удел лишь тех, кто ненавидит эту Землю, дающую укрытие всем живым существам.

Это милое существо, которое является живым до последней пылинки и понимает каждое чувство, - и оно успокоит воина. Оно излечит его боль и наконец, когда воин полностью поймёт свою любовь к нему, оно научит его свободе.

Без неизменной любви к этому великолепному существу, которое даёт нам укрытие, - уединённость является одиночеством. Только любовь к этому великолепному существу может дать свободу духу воина. А свобода - это радость, эффективность и отрешённость пред лицом любых препятствий.

Одиночество неприемлемо для воина. Воины - путешественники могут положится на то, на что обращают всю свою любовь, всю свою заботу, - на эту чудесную Землю, нашу мать, являющуюся, основой, эпицентром всего того, что мы из себя представляем, и всех наших дел, той самой сущностью, к которой мы все возвращаемся, той самой, что позволяет воинам-путешественникам отправится в своё окончательное путешествие.

Обычный человек слишком озабочен тем, чтобы любить людей, и тем, чтобы его любили. Воин любит, и все. Он любит всех, кто ему нравится, и все, что ему по душе, но он использует свою контролируемую глупость, чтобы не беспокоиться об этом. Что полностью противоположно тому, чем занимается обычный человек. Любить людей или быть любимым ими - это еще далеко не все, что доступно человеку.

Чтобы этот мир, который кажется таким банальным, смог распахнуться и явить нам свои чудеса, воин должен любить его. Единственным недостатком величественного пейзажа проходящего перед нашими глазами является то, что переход к чудесам этого мира - к чудесам любого мира, - требует, чтобы человек был воином: молчаливым, собранным, отрешенным, закаленным под натиском непознанного. Если он еще недостаточно закален, то его долг заключается в поиске полноты, - только после этого воин может говорить о путешествии в Бесконечность.

Чувствительность и духовность

Обычный человек считает, что потакать себе в сомнениях и колебаниях - это признак чувствительности и духовности. Правда состоит в том, что обычный человек очень далек от того, чтобы быть чувствительным. Его маленький разум превращает себя в чудовище или святого, но на самом деле он слишком мал для такой большой формы, какую заполняет чудовище или святой.

Маги не духовны...

Путь Сердца

Только страстный человек может быть воином. А у страстного человека всегда есть земные чувства и то, что ему дорого; и если нет ничего другого, то хотя бы его путь, по которому он идёт.

Любой путь - лишь один из миллиона возможных путей. Поэтому воин всегда должен помнить, что путь - это только путь; если он чувствует, что это ему не по душе, он должен оставить его любой ценой. Любой путь - это всего лишь путь, и ничто не помешает воину оставить его, если сделать это велит ему его сердце.

Его решение должно быть свободно от страха и честолюбия. На любой путь нужно смотреть прямо и без колебаний. Воин испытывает его столько раз, сколько находит нужным. Затем он задает себе, и только самому себе, один вопрос: имеет ли этот путь сердце?

Все пути одинаковы: они ведут никуда. Они ведут или через кусты или в кусты. Можно сказать, что человек прошедший в своей жизни длинные-длинные пути, в конечном итоге не находится нигде. Весь смысл в том есть ли у этого пути сердце? Если есть, то это хороший путь; если нет, то от него никакого толку. Оба пути ведут никуда, но у одного, есть сердце, а у другого - нет. Один путь делает путешествие по нему радостным: сколько ни странствовать, ты и твой путь нераздельны. Другой путь заставит тебя проклинать свою жизнь. Один путь дает тебе силы, другой - уничтожает тебя.

Воин выбирает себе путь сердца. Именно это отличает его от обычного человека. Воин знает, что он на пути сердца, когда един с этим путем, когда переживает огромное спокойствие и удовольствие, идя по нёму. Когда он смотрит, он радуется и смеется; когда он видит, он знает. Он знает, что жизнь его закончится очень скоро; он знает, что он, как любой другой, не идет никуда; и он знает, что ничто не является более важным, чем что-то другое. Вещи, которые выбирает воин, - это частицы пути сердца.

Долг воина

Воины не имеют своей собственной жизни. С того момента, как они начинают понимать природу осознания, они перестают быть личностями, и человеческие усилия больше не являются частью их воззрений. У них есть свой долг как воина, и ничто другое не является для них важным.

ОБЪЯСНЕНИЕ МАГОВ

На самом деле нет никакого последнего перекрестка и никакого последнего шага к чему-либо. А раз так, то не должно быть и никаких секретов относительно нашей судьбы как светящихся существ. Личная сила решает, кто может, а кто не может извлечь пользу из объяснения. Очень немногие хотят даже слушать, а тем более - действовать в соответствии с тем, что они слышали. А из горстки тех, кто хочет действовать, лишь единицы имеют достаточно личной силы, чтобы извлечь пользу из своих действий.

Первым действием воина является освоение идеи, что знакомый нам мир является только видимостью, описанием мира. Каждое его усилие должно быть направлено на то, чтобы доказывать это самому себе. Однако принять эту идею является самой трудной вещью на свете. Так как мы полностью захвачены своим частным взглядом на мир, это заставляет нас чувствовать и действовать так, как если бы мы знали о мире все. Воин с самого первого своего действия направлен на то, чтобы остановить этот взгляд. Маги называют это остановкой внутреннего диалога, и они убеждены, что это - единственная важнейшая техника, которой должен овладеть воин.

Для того чтобы остановить способ видения мира, который поддерживается с колыбели, недостаточно просто желать или просто принять решение, необходима практическая задача.

Эта практическая задача называется правильным способом ходьбы. Она кажется безобидной и бессмысленной. Как и всё остальное, что имеет силу в себе или вокруг себя, правильный способ ходьбы не привлекает внимания. Хотя это является одним из самых эффективных средств для остановки твоего внутреннего диалога.

Ходьба в этой специфической манере насыщает первое внимание (тональ). Она переполняет его. Внимание тоналя должно удерживаться на его творениях. В действительности, именно это внимание в первую очередь и создает порядок в мире. Поэтому тональ должен быть наблюдателем этого мира, чтобы поддерживать его. И превыше всего он должен поддерживать наше восприятие мира как внутренний диалог.

Правильный способ ходьбы является обманным ходом. Воин сначала, поджимая пальцы, привлекает свое внимание к рукам, а затем, глядя без фиксации глаз на любую точку прямо перед собой на линии, которая начинается у концов его ступней и заканчивается над горизонтом, он буквально затопляет свой разум информацией. Тональ без своих отношений глазу на глаз с элементами собственного описания не способен разговаривать сам с собой, и таким образом он становится тихим. Положение пальцев никакого значения не имеет, и что нужно просто привлечь внимание к рукам, сжимая пальцы непривычными спосо-бами. И что важным здесь является то, что не сфокусированные глаза замечают огромное количество штрихов мира, не получая о них ясного представления. Глаза в этом состоянии способны замечать такие детали, которые были бы слишком мимолетными для нормального зрения.

Наряду с правильным способом ходьбы, воин должен обучится еще одной возможности, которая является еще более тонкой, - способности действовать не веря, не ожидая наград. Действовать только ради, самого действия. Не будет преувеличением, сказать, что успех дела воина зависит от того, насколько хорошо и насколько грамотно он ведет себя именно в этом особом направлении.

Абсурдные работы, типа укладки дров особым образом, окружение дома непрерывной цепью концентрических кругов, переметание мусора из одного угла в другой и тому подобное. В эти задачи могут входить также и «домашние задания», например, носить белую шапку или всегда в первую очередь завязывать свой левый ботинок, или застегивать пояс всегда справа налево. Сразу после введения их в регулярный распорядок, воину необходимо забыть обо всех действиях такого рода.

Остановка внутреннего диалога является ключом к движению точки сборки и накоплению дополнительной энергии. Вся остальная деятельность - только зацепки. Все это направлено лишь на ускорение эффекта остановки внутреннего диалога.

Существуют два основных видов деятельности, используемых для ускорения эффекта остановки и внутреннего диалога: стирание личной истории и сновидение. Эффект этих техник был бы совершенно разрушительным, если бы они практиковались во всей их полноте. И главной заботой каждого воина является не дать себе сделать что-либо такое, что швырнет его к помрачению разума и истощению.

Стирание личной истории и сновидение, должны только помочь. Каждому воину для страховки необходимы умеренность и сила. Вот почему он должен предельно внимательно ознакомиться с путем воина или способом жить как воин. Это клей, который соединяет все в, мире магии. Мало-помалу воин должен выковывать и развивать его. Без устойчивости и способности держаться на плаву, воину невозможно выстоять на пути знания.

В помощь стиранию личной истории нужно обучиться ещё трем техникам. Они заключаются в избавлении от чувства собственной важности принятия ответственности за свои поступки и использовании смерти как советчика. Без благоприятного эффекта этих техник стирание личной истории может вызвать в воине неустойчивость, ненужную и вредную двойственность относительно самого себя и своих поступков.

Хотя человек этого и не помнит этого, но ему нужно было хорошо поработать для отключения своей головы, чтобы это чувство собственной важности и жалость к себе стали естественными. К сожалению, он и представить себе не может какие бесконечные усилия ему потребовались, на то чтобы утвердить жалость к самому себе как отличительную черту на своем острове тоналя.

Воин рассматривает смерть как более подходящего советчика и свидетеля все-го, что он делает, вместо жалости к себе или чувства собственной важности. После невероятной борьбы человек научился чувствовать жа-лость к самому себе. Но точно так же он смог бы научится чувствовать свой неизбежный конец и теперь уже иметь на кончиках пальцев идею собственной смерти. Как советчик, жалость к себе ничто по сравнению со смертью.

Здесь необходимо остановиться на кажущемся противоречии: с одной стороны, путь воина призывает к полной трансформации, с другой - то, что остров тоналя является цельным, и ни один из его элементов не может быть перемещен. В таком случае изменение не означает уничтожения чего бы то ни было, а скорее замещение значения, которое мы придаем этим элементам.

Например, жалость к самому себе. Нет никакого способа избавиться от нее, освободиться от нее с пользой. Она имеет определенное место и определенный характер на острове тоналя, - определенный фасад, который видно издалека. Поэтому каждый раз, когда предоставляется случай, жалость к самому себе становится активной. У нее есть история. Если человек сменяет фасад жалости к самому себе, то он убирает ее выдающееся положение.

Фасады изменяются, тогда, когда изменяется использование элементов острова. Опять возьмем жалость к себе. Она была полезной для человека, потому что он чувствовал свою важность, и считал, что он заслуживал лучших условий, лучшего обращения. Она, может быть, еще и потому имела значение, что он не хотел принимать ответственности за поступки, которые побуждали его жалеть самого себя, или потому, что он не был способен принять идею своей нависшей смерти как свидетеля его поступков и советчика. Стирание личной истории и три сопутствующие ей техники являются средствами воинов для изменения фасадов элементов острова. Например, стиранием личной истории воин отрицает использование жалости к самому себе. Для того, чтобы жалость к себе сработала, ему необходимо быть важным, безответственным и бессмертным. Когда эти чувства каким-либо образом изменены, он уже не может жалеть самого себя.

То же справедливо и в отношении всех других элементов, которые изменяются на острове тоналя. Без использования этих четырех техник воин никогда не добился бы успеха в перемене их. Смена фасадов означает только то, что он отводит второстепенное место первоначально важным элементам. Жалость к себе остаётся все тем же предметом на его острове. Она будет там, на заднем плане, точно так же, как идеи нависшей смерти, или смиренности, или ответственности за свои поступки уже находились там раньше без всякого использования.

По сути, любой человек в состоянии воспользоваться только этими четырьмя техниками, чтобы очистить и реорганизовать свой тональ, для того, что бы они привели бы его к нагуалю. Но не все мы способны реагировать на простые рекомендации. И, зачастую человек нуждается еще в каком-нибудь потрясении. Поэтому многие прибегают к применению специфических методов.

В принципе, при умелом руководстве мастера управлением осознания, наркотическое опьянение может использоваться для раскрытия особо закупоренного ученика, останавливая его взгляд на мир. В этом растения силы оказывают такое же воздействие на тональ, как и правильный способ ходьбы. И то, и другое переполняет его информацией, и сила внутреннего диалога приходит к концу. Растения силы так же подходят для этой цели, но их применение оплачивается слишком дорого. Они наносят тишком большой вред телу. Это их недостаток.

Действительно важным является не просто научится новому описанию, но прибыть к целостности самого себя. Следует прибыть к нагуалю, не покалечив тоналя и, превыше всего, не покалечив своего тела.

Далее необходимо освоить ещё три техники, помогающие сновидению: разрушению распорядка жизни, бегу силы и неделанию, представляющее собой перцептуальную игру фокусирования внимания на тех чертах мира, которые обычно остаются незамеченными, например, тени предметов. Неделание, как и все остальное - очень важная техника.

Разрушение рутины, бег силы и не-делание это путь к обучению новым способам восприятия мира, и они дают воину намек на невероятные возможности действия. Знание отдельного практического мира сновидения делается возможным при помощи использования этих трех техник, а также регулярной практики магических пассов.

ЧЕЛОВЕК ЗНАНИЯ

Человек знания - это тот, кто добросовестно и с верой переносит лишения и тяготы обучения. Тот, кто без спешки и промедления отправился в полный опасностей путь, чтобы разгадать, насколько это ему удастся, тайны знания и силы.

Человек знания должен бросить вызов всем своим четырём извечным врагам и сразить их. Человек имеет право назвать себя человеком знания лишь, если победит всех четырёх. Любой, кто победит их, становится человеком знания. Стать человеком знания может пытаться любой, хотя очень немногие преуспевают в этом; но это естественно. Враги, которых встречает человек на пути к знанию, - в самом деле, грозные враги. Большинство людей перед ними отступают и сдаются. Пожалуй, никто не может сказать наверняка, что он этого добьется. Он знает - исход битвы предсказать невозможно. Результат битвы нельзя предвидеть никоим образом, поскольку быть человеком знания - вещь преходящая. Быть человеком знания - не навсегда; это непостоянно. Никто в действительности не является безусловно человеком знания. Скорее, человеком знания становятся лишь на краткое время после победы.

Четыре врага человека знания

Страх

Когда человек начинает учиться, он никогда не имеет четкого представления о препятствиях. Его цель расплывчата и иллюзорна; его устремленность неустойчива. Он ожидает вознаграждения, которого никогда не получит, потому что еще не подозревает о предстоящих испытаниях.

Постепенно он начинает учиться - сначала понемногу, затем все успешней. И вскоре он приходит в смятение. То, что он узнает, никогда не совпадает с тем, что он себе рисовал, и его охватывает страх. Знание оказывается всегда не тем, что он себе представлял. Каждый шаг - это новая задача, и страх, который человек испытывает, растет безжалостно и неуклонно. Его цель оказывается полем битвы.

И таким образом перед ним появляется его первый извечный враг: Страх.

Ужасный враг, коварный и неумолимый. Он таится за каждым поворотом, подкрадываясь и выжидая. И если человек, дрогнув перед его лицом, обратится в бегство, его враг положит конец его поискам. Что же с этим человеком происходит? Ничего особенного, кроме разве того, что он никогда не научится. Он никогда не станет человеком знания. Он может стать пустомелей или безвредным напутанным человечком; но во всяком случае он будет побежденным. Первый враг поставил его на место.

Если человек поддался страху, то никогда его не победит, потому что будет избегать учения и никогда не отважится на новую попытку. Но если в течение многих лет он даже в центре своего страха не оставит попыток учиться, тогда он рано или поздно победит страх, потому что фактически никогда ему не поддавался.

Чтобы одолеть страх нужно не убегать. Человек должен побе-дить свой страх и вопреки ему сделать следующий шаг в обучении, и еще шаг, и еще. 0н должен быть полностью устрашенным, и однако не должен останавливаться. Таково правило и наступит день, когда его первый враг отступит. Человек почувствует уверенность в себе. Его устремленность крепнет. Обучение больше не будет пугающей задачей. Придет этот счастливый день, человек может сказать не колеблясь, что победил своего первого извечного врага.

Ясность

Тот, кто однажды преодолел страх, свободен от него до конца своих дней, потому что вместо страха приходит ясность, которая рассеивает страх. К этому времени человек знает все свои желания и знает, что с ними делать; он может открывать для себя или предпринимать новые шаги в обуче-нии, и все пронизывает острая ясность. Человек чувствует, что для него не существует тайн.

И так он встречает второго врага: Ясность!

Эта ясность, столь труднодостижимая, рассеивает страх, но она же и ослепляет.

Она заставляет человека никогда не сомневаться в себе. Она дает уверенность, что он ясно видит все насквозь. Да он и мужествен благодаря ясности и не остановится ни перед чем. Но все это - заблуждение: здесь что-то не то... Если человек поддастся своему мнимому могуществу, значит, он побежден вторым врагом и будет в обучении топтаться на месте. Он будет бросаться вперед, когда надо выжидать, или он будет выжидать, когда нельзя медлить. И так он будет топтаться, пока не выдохнется и потеряет способность еще чему-либо научиться.

В результате такого поражения он, не умрет. Просто второй враг перекрыл ему путь; и вместо человека знания он может стать веселым и отваж-ным воином или, скажем, скоморохом. Однако ясность, за которую он так дорого заплатил, никогда не сменится вновь тьмой и страхом. Все будет навсегда для него ясным, только он никогда больше ничему не научится и ни к чему не будет стремиться.

Чтобы избежать поражения он должен делать то же, что со страхом: победить ясность и пользоваться ею лишь для того, чтобы видеть, и терпеливо ждать, и перед каждым новым шагом тщательно все взвешивать; а прежде всего - знать, что его ясность в сущности иллюзорна. И однажды он увидит, что ясность была лишь точкой перед глазами. Только так он сможет одолеть своего второго извечного врага и достичь такого положения, в котором ему уже ничего не сможет повредить. И это не будет заблуждением, всего лишь точкой перед глазами. Это будет подлинная Сила и могущество.

Сила

На этом этапе ему станет ясно, что сила, за которой он так долго гонялся, наконец принадлежит ему. Он может делать с нею все что захочет. Его желание - закон. Он видит насквозь все вокруг.

Это и значит, что перед ним третий враг: Сила!

Это - самый грозный враг. И конечно, легче всего - просто сдаться; ведь в конце концов ее обладатель действи-тельно непобедим. Он Хозяин, который вначале идет на обдуманный риск, а кончает тем, что устанавливает закон, потому что он - Хозяин.

Здесь человек редко замечает третьего врага, который уже навис над ним. И он не подозревает, что битва уже проиграна. Он превращен своим врагом в жестокого, капризного человека.

Ни ясности, ни силы он не потеряет никогда. Человек, побежденный собственной силой, умирает, так и не узнав в действительности, что с нею делать. Сила - лишь бремя в его судьбе. Такой человек не властен над самим собой и не может сказать, когда и как использовать свою силу.

Разумеется, поражение от какого-нибудь из этих врагов окончательно. Раз уж человек однажды побежден, он ничего не может поделать.

Если человек сдался, с ним покончено. Но, если он лишь временно был ослеплен силой, значит не все потеряно; значит он все еще пытается стать человеком знания. Человек побежден лишь тогда, когда он оставил всякие попытки и отрекся от самого себя.

Третьего врага нужно попросту победить, во что бы то ни стало. Человек должен прийти к пониманию того, что сила, которую он якобы показать, в действительности ему не принадлежит и принадлежать никогда не может. Он должен утвердиться в неизменном самообладании, трезвостью бескорыстно пользуясь всем что узнал.

Старость

Если он способен увидеть, что без самообладания ясность и сила хуже иллюзии, он достигнет такой точки, где все будет в его подчинении. Тогда он узнает, когда и как использовать свою силу. Это и будет означать, что он победил третьего врага и пришел к концу своего странствия в обучении.

И вот тут без всякого предупреждения его настигает последний враг: Старость!

Это самый жестокий враг, которого нельзя победить, можно лишь оттянуть свое поражение.

Это пора, когда человек избавился от страхов, от безудержной и ненасытной ясности, пора, когда вся его сила в его распоряжении, но и пора, когда им овладевает неодолимое желание отдохнуть, лечь, забыться. Если он даст ему волю, если он убаюкает себя усталостью, то упустит свою последнюю схватку, и подкравшийся враг сразит его, превратив в старое ничтожное существо. Желание отступить затмит его ясность, перечеркнет всю его силу и все его знание.

Но если человек стряхнет усталость и проживет свою судьбу до конца, тогда его в самом деле можно назвать человеком знания, пусть ненадолго, пусть лишь на тот краткий миг, когда ему удастся отогнать последнего и непобедимого врага. Одного лишь этого мгновения ясности, силы и знания уже достаточно.

ЧЕТЫРЕ ПРЕДПОСЫЛКИ ПУТИ ВОИНА

Мы - воспринимающие существа

Это первая предпосылка пути воина, согласно той форме, в которой дон Хуан Матус обучал своих учеников. Это может показаться тавтологическим заявлением: подтверждением очевидного: все равно, что сказать, что лысый человек - это тот, у кого нет волос на голове, но все таки это заявление не является тавтологией. В мире магов это утверждение имеет отношение к тому факту, что мы - это организмы, которые в основном ориентированы на восприятие. Мы - восприниматели, и по мнению магов, это единственный источник, благодаря которому мы можем укрепить свою устойчивость и суметь сориентироваться в мире.

Дон Хуан Матус говорил своим ученикам, что люди, как организмы, осуществляют очень важный маневр, который, к несчастью, создает неверный способ восприятия, люди берут поток чистой энергии и превращают его в данные органов чувств, которые они интерпретируют в соответствии со строгой системой интерпретации, маги называют эту систему интерпретаций человеческой формой. Этот магический акт интерпретирования чистой энергии дает ход ложному способу восприятия: странной уверенности в том, что наша система интерпретации - это все, что существует. Дон Хуан объяснял, что дерево, известное нам как дерево, это скорее интерпретация, а не восприятие. Он говорил, что все что нам нужно, для того, чтобы воспринять дерево - это просто бросить на него короткий взгляд, который скажет нам о дереве почти все. Остальное - это феномен, который мы описываем, как вызывание намерения, намерения дерева, иначе говоря, интерпретация данных органов чувств, свойственных этому особому явлению, которое мы называем деревом.

Как и в этом примере, все остальное, весь мир для нас составлен из бесконечного репертуара интерпретаций, в котором наши чувства играют минимальную роль. Другими словам, поток энергии, который представляет собой вселенная, воспринимают только наши органы зрения, да и то в минимальной степени. Маги утверждают, что большую часть нашего активного восприятия составляют интерпретации, они также утверждают, что люди - это организмы, для которых достаточно минимального исходного количества чистой энергии, чтобы создать свой мир, или, иначе говоря, они воспринимают только то количество чистой энергии, которого достаточно для поддержания их интерпретационной системы. Утверждение, что мы являемся воспринимателями, со стороны магов является попыткой вернуть нас к нашим истокам, вернуть нас к тому, что должно быть нашим подлинным состоянием: к восприятию.

Мы таковы, каково было наше зачатие.

Это одна из самых трудных предпосылок пути воина, не из-за того, что она сложна или редко упоминается, а в связи с тем, что для нас практически невозможно согласиться с условиями, имеющими к нам несомненное отношение, с условиями, которые маги осознавали в течении тысячелетий.

Когда дон Хуан впервые стал излагать мне эту концепцию, я решил, что он шутит, или что он просто пытается меня шокировать. В то время он подшучивал над моей идеей о поисках любви в жизни. Однажды он спросил меня, какова моя цель в жизни. Поскольку я не нашел тогда вразумительного ответа, я наполовину шутя ответил ему, что я хочу найти любовь.

-Искать любовь, людей, которые хорошо бы к тебе относились, означает заниматься сексом, - ответил мне на это дон Хуан. - Почему ты не назовешь вещи своими именами? Ты ищешь сексуального удовлетворения, правда?

- Я, конечно же, отрицал это. Но дон Хуан оставил эту тему, как повод для постоянных насмешек надо мной. Каждый раз, когда я его видел, он всегда создавал подходящий контекст, чтобы спросить меня о поисках любви, т.е. сексуального удовлетворения.

Когда мы впервые стали обсуждать вторую предпосылку пути воина, он как обычно начал с того, что стал надо мной подшучивать, как вдруг сделался очень серьезным.

-Я рекомендую тебе сменить твои привычные идеи, - сказал он, - И полностью воздержаться от того, чтобы продолжать настаивать на том, чтобы продолжать свой поиск. Это никуда тебя не приведет, в лучшем случае, в худшем - это приведет тебя к падению.

- Дон Хуан, но почему я должен отказываться от секса? - сказал я заунывным голосом.

- Потому что ты - плод скучного совокупления, - сказал он.

- Что это значит, дон Хуан? Что ты имеешь в виду, когда говоришь про плод скучного совокупления?

- Одна из самых серьезных вещей, которую должен сделать воин, - объяснил дон Хуан, - это искать, подтвердить и реализовать природу своего зачатия. Воин должен знать, как можно более точно, были ли его родители сексуально возбуждены в тот момент, когда он был зачат или они просто выполняли супружеские обязанности. То, как занимаются любовью цивилизованные люди, делает для них секс очень и очень скучным занятием. Маги считают, без тени сомнений, что дети, зачатые в цивилизованных условиях - это плоды очень скучного ... траханья. Я не знаю, как еще это назвать. Если я использую другое слово, то это будет эвфемизм, и оно потеряют всю свою силу.

- После того, как он мне об этом непрерывно и часто говорил, я стал серьезно задумываться над смыслом этих слов. Я думал, что понял его. Но каждый раз меня вновь одолевали сомнения и я обнаруживал, что снова спрашиваю себя об одном и том же, - Что такое плод скучного совокупления? Я дошел до того, что стал бессознательно ждать, когда он снова скажет мне то, что он говорил мне уже десятки раз.

- Не возмущайся, что я повторяю тебе одно и то же, - часто говорил мне дон Хуан. У тебя уйдут годы на то, чтобы с трудом признать, что ты - плод скучного совокупления. Поэтому, я вновь повторяю тебе: если в момент зачатия не было возбуждения, то ребенок, появившийся на свет в результате подобного союза, будет обладать теми же свойствами, что и его зачатие, так говорят маги. Так как у супругов не часто возникает возбуждение, скорее возникает простое ментальное желание, то ребенок будет нести в себе обстоятельства такого акта. Маги утверждают, что такие дети нуждаются в других, они слабые, неуравновешенные и зависимые. Они говорят, что это дети, которые никогда не выходят из дома. Преимущество таких людей в том, что несмотря на свою слабость, они остаются невероятно стойкими. Они могут выполнять одну и ту же работу всю свою жизнь, даже не почувствовав желания что-то изменить. Если случится, что они будут расти очень хорошими детьми, то они могут стать очень эффективными, но если им не удастся найти хороший образ жизни, то не будет конца их мукам, беспорядку и нестабильности.

- Маги говорят с невыразимой грустью, что очень много людей было зачато подобным образом. Именно поэтому, мы без конца слышим о том, что кто-то хочет найти то, чего у него нет. Согласно утверждениям магов, в течении своей жизни мы ищем то самое изначальное возбуждение, которого мы были лишены. Поэтому я и говорю, что ты - плод скучного совокупления. Я вижу в тебе муки и неудовлетворенность. Но не грусти по этому поводу. Я тоже плод скучного совокупления. Я знаю только нескольких людей, которые таковыми не являются.

- Дон Хуан, а какое значение это все имеет для меня? - однажды спросил я его, будучи неподдельно встревоженным.

Каким-то образом дону Хуану каждым его словом удалось сорвать с меня мою внутреннюю скорлупу. Я был именно тем, кого он описал, плодом скучного совокупления, который вырос неправильным образом. В конце концов, в один прекрасный день, все это накипело и прорвалось на поверхность в виде решающего заявления и вопроса.

- Я согласен, что я плод скучного совокупления. Что я могу с этим сделать? - сказал я.

Дон Хуан шумно рассмеялся, на его глазах выступили слезы.

- Я знаю, я знаю, сказал он, похлопывая меня по спине, как я предположил, для того, чтобы меня утешить.

- Для начала, не называй себя плодом скучного совокупления.

- Он посмотрел на меня с таким серьезным и озабоченным видом, что я стал делать заметки.

- Запиши все это, - сказал он ободряюще. - Первый положительный шаг, с которого ты должен начать, - это использовать инициалы: B.F. (Bored Fuck).

Я записал это, прежде чем до меня дошло, что он пошутил. Я остановился и посмотрел на него. Он действительно почти разрывался на части от смеха. По-испански плод скучного совокупления звучит как cojida aburrida, C.A, точно также как звучат инициалы моего имени Carlos Aranha (Карлос Аранья Кастанеда).

Когда его смех утих, дон Хуан серьезно обозначил план действий, нацеленный на компенсацию отрицательных условий моего зачатия. Он шумно рассмеялся, когда сказал мне, что я не только типичный B.F, но и добавил, что я также обладаю еще и невероятной нервозностью.

- На пути воина, ничто не бывает законченным. Ничто не бывает навсегда. Если твои родители не сделали тебя таким, каким ты мог бы быть, то переделай себя сам.

- Он объяснил мне, что первым маневром мага должен быть следующий: он должен стать скупым относительно своей энергии. Так как у B.F. нет достаточного количества энергии, то было бы бессмысленно тратить то малое количество, которое у него есть, на модели поведения, которые неадекватны количеству энергии, которое у него есть в распоряжении. Дон Хуан рекомендовал мне воздерживался от моделей поведения, которые требуют энергии, которой у меня нет. Воздержание, вот что было необходимо, и не из-за того что это было морально правильно или желательно, но потому, что для меня это был единственно верный способ собрать достаточное количество энергии, чтобы быть на одном уровне с теми, кто был зачат с огромной страстью.

Модели поведения, о которых он говорил, включали в себя все, что я делал, начиная с того, как я завязывал свои туфли, или ел, или беспокоился о способах представления самого себя, или того как я выполнял свои ежедневные дела, особенно то, как я относился к ухаживанию. Дон Хуан настаивал на том, чтобы я воздерживался от половых сношений, потому что у меня не было на это энергии.

- Все, чего ты можешь добиться в своих сексуальных похождениях, - заявил он, - это привести себя в состояние полной обезвоженности. У тебя круги под глазами, твои волосы выпадают, у тебя на лице прыщи, зубы желтые, и твои глаза все время слезятся. Взаимоотношения с женщинами делают тебя настолько нервным, что ты глотаешь пищу, не разжевывая ее, поэтому у тебя все время расстройства желудка.

- Дон Хуан чрезмерно наслаждался собой, говоря мне все это, что только лишь усилило мою досаду. Его последняя фраза, тем не менее прозвучала для меня так, словно он бросал мне спасательный жилет.

- Маги говорят, - продолжал он, - что возможно превратить B.F. в нечто непостижимое. Это лишь вопрос намеревания этого, я имею в виду намеревание непостижимого. Для того, чтобы это сделать, чтобы намеревать непостижимое, нужно использовать все, что только возможно, все что угодно.

- Дон Хуан, что такое все, что угодно? - спросил я, будучи искренне заинтригованным.

- Все - это все. Чувство, память, желание, возможно страх, отчаяние, надежда, возможно любопытство.

- Я не совсем понял эти слова. Но я понял, что достаточно лишь начать сражаться, для того, чтобы избавиться от последствий цивилизованного зачатия.

Восприятие должно намереваться во всей его полноте

Дон Хуан говорил, что восприятие есть восприятие, и что в нем нет добра или зла. Он представил эту предпосылку, как один из самых главных компонентов пути воина: необходимое утверждение, с которым они должны согласиться. Он убеждал меня, что хотя основной предпосылкой пути воина является то, что мы - восприниматели, но что бы мы не воспринимали, к этому нужно относиться как к восприятию как таковому, без навязывания ему какой-либо ценности, положительной или отрицательной.

Сначала я был склонен утверждать, что добро и зло - это неотъемлемые части вселенной, они должны быть сущностями, а не атрибутами. Каждый раз, когда я приводил ему подобные аргументы, он указывал, что моим аргументам не хватает простора, потому что они диктуются капризами моего разума и склонностями к определенным синтаксическим утверждениям. То, что ты говоришь - это только слова, - говорил он, - слова, которые выстроены в подходящем порядке, в порядке, который соответствует взглядам твоего времени. То, что я даю тебе, это не просто слова, а точные рекомендации из моей книги навигации.

- Когда в первый раз он упомянул свою книгу навигации, я очень заинтересовался этой, как мне тогда показалось, метафорой, и я захотел узнать об этом побольше. Все, что дон Хуан в те дни говорил мне, казалось мне метафорой. Я считал эти метафоры очень поэтическими и никогда не упускал возможности их прокомментировать.

- Книга навигации! Какая красивая метафора, дон Хуан! - сказал я ему и на этот раз.

- О, глаза мои, метафора! - сказал он. Книга навигации магов не похожа ни на один из твоих наборов слов.

- Тогда что же это такое, дон Хуан?

- Это дневник. Это запись обо всех вещах, которые маги воспринимали в своих путешествиях в бесконечность. -

- Дон Хуан, это запись всего того, что воспринимали маги твоей линии?

- Конечно! Что же еще это может быть?

- Ты это все держишь у себя в памяти?

- Когда я задавал этот вопрос, я на самом деле думал об устной истории, о способности людей хранить информацию в виде историй, особенно тех людей, которые жили во времена, предшествовавшие письменному языку, о людях, которые в настоящее время живут на краю цивилизации. Что касается дона Хуана, то я думал, что эта запись может быть невероятной длины.

Дон Хуан похоже осознавал путь моих размышлений. Перед тем как ответить, он потрепал меня по подбородку, - Это не энциклопедия! - сказал он, - Это дневник, который краток и точен. Я познакомлю тебя со всеми его пунктами и ты увидишь, что ты или кто-то другой могут мало что туда добавить, если это вообще возможно.

- Дон Хуан, я не могу постичь этого, как он может быть коротким, ведь в нем собраны знания всей твоей линии, - я настаивал на своем.

- В бесконечности маги находят несколько важных вещей. Число перестановок этих важных вещей бесконечно, но я надеюсь, что однажды ты сам сумеешь осознать, что эти перестановки не имеют значения. Энергия невероятна точна. -

- Дон Хуан, но как маги отличают перестановки от важных вещей? -

- Маги не фокусируются на перестановках. к тому времени, когда они готовы путешествовать в бесконечность, они уже готовы воспринимать энергию в том виде, как она течет во вселенной, и самое важное - это то, что они могут заново интерпретировать поток энергии без вмешательства разума.

- Когда в первый раз дон Хуан высказал возможность интерпретации данных органов чувств без участия разума, я решил, что это невозможно постичь. Дон Хуан определенно осознавал о чем я думаю.

- Ты пытаешься все это понять в терминах своего разума, сказал он, а это невозможная задача. Прими простое утверждение, что восприятие - это восприятие, свободное от сложностей и противоположностей. Книга навигации, о которой я тебе рассказывал, состоит из того, что маги воспринимали в те моменты. когда они находились в состояниях полной внутренней тишины.

То, что маги воспринимают в состояниях внутренней тишины, называется видением? - спросил я.

- Нет, - сказал он уверенно глядя мне прямо в глаза, - Видение - это восприятие энергии так, как она течет во вселенной, конечно же - это начало магии, но маги до изнеможения занимаются восприятием. Как я уже тебе говорил, для мага, воспринимающий интерпретирует поток чистой энергии, без влияния разума. вот почему книга навигации такая небольшая. -

Затем дон Хуан обрисовал полную схему магии, хотя я тогда не понял ничего из того, о чем он говорил. У меня ушла почти вся жизнь на то, чтобы понять то, о чем он мне тогда говорил.

- Когда человек освобождается от своего разума, - сказал он нечто непостижимое для меня, - то интерпретация данных органов чувств больше не является сама собой разумеющейся. Все его тело начинает воспринимать, тело, как набор энергетических полей. Самой важной частью такой интерпретации является участие энергетического тела, энергетического двойника обычного тела, энергетической конфигурации, которая является зеркальным отражением тела, как светящейся сферы. Взаимодействие между двумя телами выражается в интерпретации, которая не может быть плохой или хорошей, правильной или неправильной, а является неделимым элементом, который имеет ценность только для тех, кто совершает путешествия в бесконечность.

- Дон Хуан, а почему это не может иметь ценности в нашей обычной жизни? - спросил я.

- Потому что в тот момент, когда объединяются две стороны человека, его тело и его энергетическое тело, происходит чудо свободы. Маги говорят, что в этот момент мы понимаем, что по непостижимым для нас причинам нас, наше путешествие по осознанию было прервано. Это прерванное путешествие начинается вновь с момента объединения.

- Важной предпосылкой пути воина является то, что восприятие должно намереваться во всей его полноте, иначе говоря, новая интерпретация энергии в том виде, как она движется во вселенной, должно осуществляться человеком, который владеет обеими своими частями: обычным телом и энергетическим телом. Эта интерпретация, для магов является завершенностью, и как ты это однажды поймешь сам, должна намереваться.

Энергетическое тело

Дон Хуан Матус объяснял, что с незапамятных времен, маги называли энергетическим телом особую конфигурацию энергии: которая принадлежит каждому индивидуальному человеку. Он также называл эту конфигурацию телом сновидения, дублем или другим. Он предпочитал называть его энергетическим телом, в соответствии с договоренностью магов придавать особое значение абстрактным концепциям. Но он также сказал мне секретное смешное название энергетического тела, которое использовалось как эвфемизм: как прозвище, как выражение привязанности, как символ дружеского отношения к чему-то непостижимому и скрытому: он называл его que ni te jodan - что по английски значило: "они не должны беспокоить тебя или твое энергетическое тело".

Дон Хуан формально объяснял, что энергетическое тело представляет собой набор энергетических полей, которые являются зеркальным отражением образа энергетических полей, которые составляют человеческое тело, если оно видится непосредственно как энергия. Дон Хуан говорил, что у магов физическое тело и энергетическое тело представляют собой один цельный элемент. Далее он объяснял, что маги верят в то, что физическое тело заключает в себе и тело и разум в том виде, как мы их знаем, и что физическое и энергетическое тела - это единственные взаимно уравновешенные конфигурации в нашей человеческой реальности. Так как не существует дуализма, разделения между телом и разумом, то единственный возможный дуализм существует между физическим и энергетическим телом.

Маги также утверждают, что восприятие - это процесс интерпретации данных органов чувств, и что каждый человек обладает возможностью непосредственно воспринимать энергию, или иначе говоря не пропускать ее через систему интерпретаций. Как уже утверждалось выше, когда люди воспринимаются таким образом, то они выглядят как светящаяся сфера. Маги считают, что эта светящаяся сфера - это конгломерат энергетических полей, которые удерживаются вместе таинственной собирающей силой.

- Что ты имеешь в виду под конгломератом энергетических полей, - спросил я дона Хуана, после того, как он впервые сказал мне о них.

- Энергетические поля сжимаются вместе странной связующей силой, - ответил он. - Маги владели искусством, благодаря которому они могли приманивать энергетическое тело, которое находится очень далеко от своей второй половины, физического тела, и подводить его так близко, что оно начинало осуществлять контроль над всем, что делает энергетическое тело.

- Если уж стремишься быть точным, - продолжал дон Хуан, - то, ты можешь сказать, что в тот момент, когда энергетическое тело, находится очень близко к энергетическому телу, то маги видят две светящиеся сферы, почти наложенные друг на друга. Нашим естественным состоянием является такое состояние, в котором наши две энергии находятся рядом друг с другом, и так бы оно и было, если бы не тот факт, что с момента нашего рождения что-то отталкивает наше энергетическое тело прочь.

Маги линии дона Хуана придавали огромное значение дисциплине, которая требовалась для того, чтобы привлечь энергетическое тело как можно ближе к физическому телу. Дон Хуан объяснял, что хотя форма энергетического тела может варьироваться в некоторых пределах, его близость предоставляет магам возможность превращать его в другого или дубля: Другое существо, твердое и трехмерное, в подобие самих себя.

Следуя подобным практикам, маги могут превращать свои твердые трехмерные физические тела в совершенную копию энергетического тела, иначе говоря конгломерат полей, состоящих из чистой энергии, невидимой обычному глазу, как и вся энергия, этереальный заряд энергии, который может, к примеру, пройти сквозь стену.

- Дон Хуан, разве действительно можно развить энергетическое тело до такой степени? Или ты просто описываешь какие-то мифические предположения? - спросил я, будучи удивленным и сбитым с толку этими утверждениями.

- В магах нет ничего от мифа, - ответил он на это. - Маги - это прагматические существа, и то, что они описывают, всегда обладает трезвостью и приземленностью. Нам всегда мешает наше нежелание отказаться от нашего линейного мышления. Это превращает нас в неверующих людей, которые убивают себя, веря в самые что ни на есть проклятые вещи.

- Когда ты так говоришь, дон Хуан, то ты всегда имеешь в виду меня, - сказал я. - Ради веры во что я убиваю себя?

- Например, ты убиваешь себя ради веры в то, что антропология имеет значение или что она существует. Точно так же как религиозный человек убивает себя ради веры в то, что Бог - это человек, который находится на небесах, а дьявол - это космический злодей, который находится в аду.

Это было весьма в стиле дона Хуана - говорить ранящие, но абсолютно точные замечания о моей жизни в этом мире. Чем более прямыми и ранящими они были, тем больший эффект они на меня оказывали и тем больше они меня беспокоили, когда я их слышал. Другим его дидактическим приемом было то, что он давал мне очень интересную информацию о концепциях магов, в настроении, которое было очень легким, но очень критическим по отношению к моим попыткам заставить его дать мне линейные объяснения. Однажды, в тот момент, когда мы говорили об энергетическом теле, я задал ему один из своих запутанных вопросов.

- Могут ли маги посредством этих процессов, - спросил я, - трансформировать свои этереальные тела в твердые трехмерные тела, и свои физические тела в этереальное тело, которое может проходить сквозь стены?

Дон Хуан, приняв профессионально серьезный вид, поднял свой палец и сказал, - Посредством волевого - хотя и не вполне сознательного - хотя и находящегося в пределах наших возможностей, но и не в пределах наших обычных способностей - использования связывающей силы, которая связывает вместе энергетическое и физическое тела, как два конгломерата энергетических полей.

Хотя это и было сказано в духе насмешки, его объяснение было более чем точным феноменологическим описанием процессов, непостижимых для нашего линейного сознания, хотя и постоянно выполняемыми нашими скрытыми энергетическими ресурсами. Маги утверждают, что связью между энергетическим и физическим телом служит таинственная связующая сила, которую мы используем бессознательно, даже не осознавая ее существование.

Утверждается, что если маги воспринимают тело как конгломерат светящихся энергетических полей, то они воспринимают сферу, диаметр которой определяется длинной рук вытянутых в сторону, а высота длиной рук, вытянутых вверх. Они также воспринимают, что в этой сфере существует так называемая точка сборки, точка с более интенсивной светимостью, размером с теннисный шар, которая расположена за спиной, на высоте лопаток на расстоянии вытянутой руки.

Маги утверждают, что в точке сборке поток энергии превращается в данные органов чувств и интерпретируется как мир повседневной жизни. Дон Хуан говорил, что помимо этого, точка сборки обладает второй очень важной функцией: она является связующим звеном между физическим телом и точкой сборки энергетического тела. Он описал это соединение по аналогии с двумя намагниченными кругами, каждый размером с теннисный шар, которые сближаются вместе под воздействием силы намерения.

Он также сказал, что если физическое и энергетическое тела не соединены между собой, то их соединение выглядит как этереальная линия, которая иногда выглядит такой тонкой, что кажется, что ее нет. Дон Хуан был уверен в том, что энергетическое тело уходит все дальше и дальше пока человек растет, и что смерть наступает в результате разрыва этой тонкой связи.

  сайта: http://www.tensegrity.org.ua